Главбухша
Шрифт:
— Я был рад побыть с тобой наедине. Мне так тебя не хватает. Но сейчас я даже не могу привезти тебя к себе — живу у матери. Джаник отсиживается в моей квартире. Попросил неделю. Пока он там, я сплю спокойно. От него всего можно ждать. У меня в мозгу все время крутится одна мысль — заказать его. Расул готов найти киллера. Но мне не хватает решимости, — Стас с грустью покачал головой.
Он осторожно взял ее руку, задержал в своей. Его пальцы были, как всегда, холодны. Марта не торопилась выходить, и некоторое время они сидели затаив дыхание.
— Спокойной ночи! — произнес Стас.
— Спокойной ночи. — Она вышла из машины. В пустой квартире пахло чем-то кислым и неприятным,
и она поняла, что щи, сваренные в прошлое воскресение, испортились.
Раздались резкие и частые звонки междугородной. Марта, не раздеваясь, прошла в комнату, сняла трубку. Это был Виталик.
— Ну как ты там?
— Нормально. Балансы сдаю.
— Что-то поздно ты их сдаешь! Я уже третий раз звоню!
— Мы праздновали день рождения Юли. Отметили в ресторане. Молодые любят шиковать. — Ee голос даже не дрогнул. — Как у тебя? — Марта поспешила сменить тему. — Ты скоро заканчиваешь?
— Еще пару недель. Хочешь приехать на премьеру?
— Вряд ли получится, у нас тут запарка.
— А я выбил пять тысяч за постановку!
— Баксов?
— Рублей, какие тут баксы!
— Прекрасно, помолчав, спокойно отозвалась Марта.
– Это по высшей ставке!
– Я счастлива!
– Тогда спокойной ночи, дорогая!
— Спокойной ночи! — буркнула Марта, она терпеть не могла это словечко: дорогая.
6
Земская почти весь день с Юлей и Мишей, экспедитором, проторчала на складе, проводя инвентаризацию и проклиная себя за эту идею. Но время от времени требовалось это делать. Стас давно предлагал взять специального учетчика на пятьдесят долларов в месяц, какого-нибудь крепкого пенсионера, который будет счастлив подзаработать и дело наладит. Пока же эти деньги делили между собой Коля и Леша, заверяя, что на складе царит порядок и они ведут
идеальный учет. Эти заверения насторожили Марту и заставили ее провести срочную инвентаризацию.
— Марта Сергеевна, вместе с воздушными фильтрами «Гольф-2 РП» лежит амортизатор масляный задний, А-100, — кричала ей Юля из одного конца склада. — У них ведь цены разные?
— Фильтр стоит четыреста семьдесят, а амортизатор — тысячу четыреста пятьдесят семь. — Марта знала почти наизусть цены всех основных автозапчастей, а количество их наименований давно перевалило за полторы сотни. — Ну погодите, Леша с Колей! Я их буду, как чертей, поджаривать на сковородке!
Она злилась на мальчишек, обещавших следить за складским порядком, злилась на Юлю, которая работала почти два года и не знала на память ни одной цены, злилась на себя за то, что совала нос в каждую дырку.
— А ты могла бы за
месяц! За эти деньги пора бы уже разбираться в том, чем мы занимаемся!
Юля не ответила, но Марта знала, что она надула свои припухлые губы, ибо самолюбия у этой красотки было раза в два больше, чем способностей, и раза в четыре, чем трудолюбия. Зачем она ее только взяла? Зачем до сих пор держит, всю работу взвалив на себя, а ее используя лишь на подхвате, сбегать в банк, забрать выписки, сдать баланс в пенсионный, в статистику? Из каких таких сердобольных побуждений? Вопросы оставались без ответа, а Юля приходила то в новых итальянских сапогах, то в твидовом английском пальто, то в отпадном костюмчике. Чего нельзя было отнять у этой скромницы — так это хорошего вкуса и чувства собственного стиля. Да, стиль у нее был.
— Подшипник передней ступицы, А-80, А-4... — выкрикивал Миша.
— Восемьсот двадцать два с полтиной, — чеканила Марта.
— Гениально! — восторженно откликался экспедитор. — А вот у наших мальчиков восемьсот двадцать и без полтинника. Откуда они вообще эту цену взяли?!
— Миша, все подробно записывай! Я в порошок сотру этих стервецов!
Они проползали по складу до вечера. Ошибок набралось столько, что Колю с Лешей нужно было выгонять без выходного пособия. К примеру, подшипники задней ступицы лежали вместе с передними, хотя последние стоили всего триста пятьдесят два рубля, и неизвестно, по какой цене ребятки их продавали. Скорее всего, по восемьсот. А разницу, выходит, клали в карман?
Стас слушал обо всех нарушениях, сдвинув брови и по-детски выпятив губы.
– Кретины -изрек он.
– Если б наткнулись на автолюбителя, который хорошо знаком с ценами, получился бы скандал, —заметила Марта.
— Форсунки лежали вместе с фарами, масло протекло на стекла и запачкало их, отмыть будет трудно, а каждая фара больше двух тысяч, — вставила Юля.
Она не любила продавцов, которые вечно над ней подтрунивали. Делали они это беззлобно, но Юля их юмора не понимала и с ними почти не разговаривала. Марта пожалела, что позволила Юле участвовать в этом разговоре.
– Твое мнение, Юленька? — неожиданно спросил Ровенский. — Что будем делать с нашими хлопчиками?
Марту передернуло от этого вопроса. Впервые Стас допускает такую бестактность: он хочет знать мнение
бессловесной Юлии по делу, в которое она и входить-то не должна.
Зато ее помощница, услышав это ласковое «Юленька», раскраснелась, расцвела, бросила кокетливый взгляд на шефа.
— Конечно, надо выгонять, — не раздумывая, ответила Юля. — Они бывают на складе лишь для того, чтобы взять ту или иную запасную деталь, а не для наведения порядка. А деньги получают исправно уже полгода! Да, вы правы: взять любого крепкого старичка, и склад блестеть будет!