Главная проблема дракона
Шрифт:
Тут блондя таки дорвалась до меня с принцем. И только она глубоко вдохнула, чтобы сказать наверняка что-нибудь глубокое, эмоциональное и прекрасное, как ей помешали в истинно дивных традициях.
Тот самый лекарь-эльф вдруг оказался рядом с нами. От него веяло таким холодом, что подумалось: этому остроухому прямая дорога в трупницкую. А работать или просто пребывать там – не суть важно.
Первородный, не обращая внимания на Сесиль, обратился к принцу:
– Позвольте представиться, ваше высочество. Я Тианэль Сормирский. Целитель. Первый курс. Прибыл
Я на эти слова лишь мысленно хмыкнула. Тянул ли стоявший рядом со мной остроухий на посла эльфийской культуры? Если та заключалась в тысячелетних традициях шпионажа, то еще как тянул!
Едва ссыльный… в смысле посланный к нам дивный закончил эту фразу, Сесиль тут же попыталась снова приковать к себе внимание принца и отвлечь того от всего остального.
– А-а-а, – начала было она и почти тут же закончила свою речь лишь перечислением гласных в диапазоне высоких октав:
– Ай-яй-яй! – провыла Сесиль и, согнув одну ногу, заскакала на второй, и ловко, я бы сказала, прицельно, схватилась за локоть принца со словами:
– Кажется, мне сломали палец на ноге… Как же больно-то!
– Кажется, ваша помощь, пресветлый Тианэль, все же не будет лишней, – тут же отозвался Ричард.
Я же, воспользовавшись тем, что принц пока заякорен блондинкой, поняла: вот он! Лучший момент для отступления. И, решив поддержать традицию, начала фразу так же, как и блондинка с дракошеством:
– Кажется, мне пора…
И только дивному ничего не казалось, он был уверен:
– Как целитель, могу сказать с абсолютной точностью: у вас, леди, даже ушиба нет, – произнес эльф после того, как с его пальцев сорвалось сканирующее заклинание.
И если активацию чар я еще видела, то вердикт остроухого услышала, уже повернувшись к трио спиной и шустро работая локтями.
– Не может быть! – разнесся на весь тренировочный зал возмущенный возглас Сесиль…
М-да… Похоже, у белобрысой и правда горело огнем, но, похоже, не от боли в ноге. Полыхала у девицы совсем другая часть тела. Та, что пониже спины. Зато знатно. Такого разоблачения адептка, сдается мне, не ожидала.
Впрочем, и мне тоже было жарко: попробуй-ка активно лавировать в плотной толпе. А еще почему-то чесалось меж лопаток.
Я непроизвольно обернулась и увидела Ричарда, который смотрел мне вслед. И какой это был взгляд! Он словно пробил дыру в центре моего мироздания.
Во рту враз стало сухо, и я непроизвольно сглотнула. Это все жара. Да, треклятая жара и только. С такими мыслями я заставила себя отвернуться и устремилась к выходу, желая убраться подальше отсюда в частности и от неприятностей в целом.
«А доберусь до общежития – брошусь под одеяло в комнате», – вдохнув полной грудью свежий, чуть прохладный воздух, решила я.
Неплохо было бы для снятия переживаний еще накинуться на еду, но той, увы, не было… Так что только и оставалось, что пострадать с полчасика, как положено приличной девушке (не больше! чтобы не впадать в отчаяние), и потом я обязательно придумаю, как решить
Вот только на середине пути я поняла, что с душевными терзаниями, кажется, не получится, и этот пункт из сегодняшнего распорядка дня можно вычеркивать. Потому как мозг начал уже прикидывать варианты, как выкрутиться из щекотливого положения.
Логичнее было бы предложить принцу расписку с отсроченной компенсацией стоимости кареты в счет будущих стипендий. Вот только если из нее вычесть расходы на учебные принадлежности, одежду и обувь – ведь скоро похолодает – непредвиденные траты, которые обычно случаются как по расписанию, то чистыми у меня остаются одни слезы. А их торговцы каретами в счет оплаты навряд ли возьмут… Хотя есть же мое наследство! Если смогу добраться до него, то верну долг дракошеству. Даже с процентами.
Рассчитывать же на то, что дракошество мне просто простит все за красивые глазки… Как говорится, на романтичность надейся, но и практичность принцев со счетов не списывай! И вообще, может, сюжет в книге и по канонам, но только выживать приходится в нем по местным законам!
Может, я бы еще что зарифмовала в мыслях, но тут путь мне преградил эльф. Тот самый Сормирский. Явил он мне себя, можно сказать, из зарослей: туевая аллея, по которой я шла, в этом месте как раз делала резкий поворот. На нем-то мы с дивным и столкнулись.
Вот так! Обычно у авторов в кустах рояли припрятаны, а у меня – целый эльф оказался. И хотя первородный не запыхался, на его лбу не было испарины, светлые волосы, собранные в тонкие косички у висков, не растрепались, а щеки не раскраснелись, но кое-что в нем все же выдало, что остроухий только-только закончил свой стремительный забег: судорожно бившаяся жилка на виске. Если бы не она, то дивный был бы живым воплощением невозмутимой безупречности.
Он скользнул по мне полным внутреннего превосходства и холода взором, что невольно возникла мысль: неплохо бы запастись теплой шалью. А то, не ровен час, еще промерзну до простуды от таких промозглых взглядов, которые уже начинали подбешивать. Будто этот дивный каждый раз смотрел на окружающих людей и решал: достойны ли те его внимания?
Наверное, это зудевшее раздражение и дернуло меня за язык, когда эльф сделал шаг в сторону, обходя меня и вроде бы готовясь пойти неспешно дальше.
– Если будете так мчаться, то догоните не только меня, но и сердечный приступ, – как бы между прочим тихо произнесла я.
Но чуткие острые уши это услышали.
– Что? – ошарашено выдохнул посол и словно споткнулся.
Это-то и выдало его с головой. Отреагируй он иначе – удивись, надменно приподними бровь – стало бы ясно: я ошиблась. Но столь эмоциональный ответ дал понять – я догадалась о том, что первородный рассчитывал скрыть.
И второй взгляд, которым удостоил меня этот эльфанутый на все сто дивный, был уже иным. Так смотрят на заговорившую вдруг в борще свеклу.