Главное Пророчество

Асенат Аноним

Старицы все хранили обет безбрачия. И никто никогда не видел их ночью на сеновале. Бабушка рассказывала, что это бы нанесло обиду их ремеслу. Мол, ремесло очень ревниво, и хочет над

женским сердцем нераздельно властвовать.

– И что, она ни с кем никуда не выходила. Не разговаривала?

Старица покачала головой.

– День-деньской в комнате вышивала. Видела же полотно наше?
– старица дождалась кивка.
– Марина крылья дошивала. Только самые наши искусницы допускаются к Сирин. Я и сама когда-то делала ей узор на короне.

– А почему у вас сплошь женщины-птицы на платках? Озерск же к Черниговке относится, а там петух на гербе.

Старица рассмеялась.

– Ну ты даешь, ты точно не в лесу родилась? Птица Сирин однажды научила вдову вышивать, причем талант такой подарила, что женщина эта смогла детей на ноги поставить. А взамен Сирин потребовала, чтобы женщина вышила ее портрет. Та вышила, но не понравился он Птице. Она взяла и улетела отсюда. А всем известно, что Сирин лучше не

злить. Она и наказать может. У той женщины, например, она талант забрала. Потому уже сто лет наши вышивальщицы портрет ее мастерят. Может быть, Сирин мимо пролетать будет и увидит его.

– В Ольменовке про такое и не слыхали, - ответила Аглая. Старица ей не нравилась. Оскорбляла почем зря, словно сама из золота и право имеет, - Прощайте.

– Погоди, Ольменовка, говоришь?
– старица поднялась, - Ваш пастух у нас платок заказывал, его Маринка шила как раз. Он оплатил, а никак не заберет. Передай-ка ему, чтобы зашел.

Аглая насторожилась. Зачем это Олегу платок? Ни с одной девушкой он не любезничал, всех стороной обходил. Хоть и сохли они по нему. Каждая хоть раз, да пыталась охмурить. Неужто Олег - тот самый змий? Бабушка бы его точно раскусила, коли так. А ведь, - поняла Аглая, - бабушка его никогда не видала.

– Давайте я платок занесу ему, - сказала Аглая.
– он за коровой мой присматривает. Отблагодарю хоть.

Старица кивнула.