Шрифт:
Глава 1
– Шустрей работаем, чмошники! Я сегодня добрый, так что только один худший по выработке получит штраф! А? Не слышу радости! Ну да ничего, главное – киркой машите!
Что может быть для туповатого человека слаще, чем получить в руки власть над жизнями других? Решать, кто ближайшие пару дней будет нормально кушать, а кто перебиваться дошиком. И ничего ты ему, гниде пузатой, не сделаешь. За этим внимательно проследят крупные дяденьки с лицами, обделёнными интеллектом, зато с автоматами. Конечно, их всего четверо, а нас, махающих кирками, три десятка. Но всё разбивалось о железное понимание бессмысленности даже попытки рыпнуться в их сторону. Даже подговори я самых
– Гнида.
Ещё пару лет назад я бы рискнул. И подговорить, и возглавить, и первым проломить подвернувшейся скотине череп, за такие выкрутасы. Вот только с момента прихода в наш мир «варпа», как его тут же стали величать фанаты небезызвестной фантастической вселенной, хозяева жизни быстро прекратили стесняться. Это раньше им приходилось выдумывать причины, а теперь отмазка на все случаи одна: сами виноваты, а мы и так делаем, что можем! И ведь хрен поспоришь, если капитал не читал. Каким-то образом эмоции людей влияют на реальность, создавая разломы в осколки иных миров, или создавая их, вообще насрать. А потом, если быстро не зачистить обитающих там порождений глючной нейросети, они пожалуют наружу, где быстро начнут становиться сильнее за счёт соответствующих их природе эмоций.
И вот, казалось бы, где в этой всей бредятине я? А кто не мечтал оказаться в фэнтезийном романе, быть особенным, прикоснуться к магии, да просто свалить подальше от абсурдной реальности?! Вот и я мечтал, и получил! Правда, как всегда, присутствовал во всех этих чудесах один нюанс: сила новоиспечённых избранных сильно отличалась. «Коэффициент поглощения», как вскоре стало известно широкой общественности, у всех разный. Кто-то из убитого порождения кошмара шизофреника получал тысячные доли мощи, а иной счастливчик – пару процентов. Естественно, четыре пятых сразу оказались в неудачниках и оставили любые попытки стать сильнее – слишком много народу «пропало без вести».
И вернулся бы я обратно в альма-матер, пытаться вдолбить тупым недоноскам капельку здравого смысла посредством дерзких, практически подсудных аналогий между «тогда» и «сейчас». Но появились неприятные детали: в разломах есть полно интересных вещичек, а простые люди в них дохнут за пару минут. И, как иначе, родное начальство не могло оставить ценный ресурс, то есть бедных обделённых одарённых жить своей убогой обывательской жизнью. Правящий класс в считанные недели провёл массированную атаку на отупевшие, в большинстве, народные массы, и под их немое одобрение подвёл закон, всем законам закон! Всего лишь аннулировал для одарённых большинство прав человека и низвёл их, и меня в том числе, на уровень официальных рабов. Благо, одарённых всего лишь жалкие полтора процента от населения – никто и не заметил. Кроме самих новоиспечённых рабов.
– Время вышло, тормоза! Хватайте добро и на выход!
Не попадись мне в своё время пару умных книжек, я бы может и злился на этого мудака по настоящему. Но, увы, мне хорошо известно, что подобная практика неизбежна. Чем меньше прав у одних, и чем больше у других, тем сильнее деградация. Чем меньше правящей элите нужно маневрировать между своими интересами, и прямо противоположными интересами податного населения – тем тупее становится вся вертикаль власти. И внизу неизбежно будет вот такое безмозглое создание. Впрочем, ответственности с него это совершенно не снимало.
Подхватив рюкзак, я направился с остальными к выходу в реальный мир. Трещина в стене отливала всеми оттенками багрового, и являлась загадкой практически такой же, как в начале. Сам переход не отличался ничем особенным, разве что воздух в родном мире казался грязнее и противнее. В этот раз нас забросило на
– Пошевеливайся, скотина!
Прикрикнула свинья, отдалённо напоминающая человека, то есть моё непосредственное начальство, отвесив чувственный подзатыльник. Мразота сразу спрятался за охрану, сверкая подленькой, самодовольной улыбкой. Я взвесил в руке кирку и прислушался к себе. Нет, не сегодня. Чаша терпения всё ещё не переполнена.
– Сдали рюкзаки и инструмент. Выстроились в линию, живей!
Мы все дружно сложили инструмент на один стол, а пронумерованные рюкзаки – на другой. Выстроившись в линию, мы дружно ожидали, пока молодой одарённый, которому повезло родиться в семье со связями, пройдётся вдоль нас с прибором, способным обнаружить попытку спереть у государства бесценные ресурсы. Дураков не нашлось и в этот раз, и оцепление из мусоров принялось лениво сворачиваться. Конечно, кому понравится лишнюю минуту торчать тут посреди ночи на морозе? А мы будем стоять, пока не отпустят. И в снег, и в дождь, и в жару. А потом добирайся до дома, как твоей душе угодно. И делай, что хочешь, пока не поступит очередной вызов.
– И так, по результатам сбора показатели следующие..
Я предпочёл разглагольствованию мудилы созерцать постепенное затухание разлома. А ведь нам ещё повезло. Других вовсе отправили освобождать сопредельные республики от лишнего населения, с околонулевым шансом вернуться в целом состоянии. Хотя в любой момент может понадобится новая порция мяса, которую безальтернативное начальство запихнёт в мясорубку и извлечёт из нашего фарша очередную копеечку. В лёгких опять начало ныть, а баллончик я, естественно, в очередной раз благополучно забыл.
– Свободны!
Там, где могли быть лишние глаза, свинтус старался вести себя чинно, по уставу, который наверняка ни разу в глаза не видел. Забрав личные вещи из фургончика, я наконец почувствовал тепло и пошёл по ночным улицам. Переться туда часа два, если не тормозить, но лучше так, чем ждать электричку или метро до самого утра. Ну а такси – удовольствие не для таких нищебродов, как собиратели.
Нет, я вовсе не ною, как могло показаться. Просто оптимизм закончился давным-давно, а реальность настолько безысходна, что порою удивляюсь, как столько протянул и не свёл счёты с жизнью? Пожалуй, антидепрессанты творят чудеса, а я всё ещё не придумал достойного способа сдохнуть. Как-то слишком мелочно тратить единственную жизнь на убийство толстяка. А времени, судя по всему, у меня всё меньше. Раньше боль душила раз в неделю, но за год время между приступами сократилось до суток, а эффективность препаратов упала в разы, больше не убирая боль насовсем, да и сами приступы превратились в настоящую пытку. Впрочем, хоть в новостях об этом не скажут, из той группы больше не смог ни с кем выйти на связь, а значит я ещё неплохо держусь. Вопрос лишь – ради чего?
Оставалось лишь грустно усмехнуться и почесать браслет-трекер на руке. Временами он раздражал так, что хотелось отрубить кисть, лишь бы снять проклятый артефакт. Вот только любая подобная попытка всё равно оканчивалась смертью, о чём нам не забывали напоминать добрые кураторы. Мы отдадим долг родине, так или иначе. Ну а то, что я за всю жизнь даже рассрочки не брал – никому не интересные глупости. Ещё и курить от тупых мыслей захотелось, а с каждым днём смысла воздерживаться от вредной привычки всё меньше, однако.