Главред: назад в СССР 3
Шрифт:
[6] Фердинанд Август Бебель — немецкий политический деятель, марксист. Один из основателей СДПГ.
[7]«Семь семей c озера Попил-Поел» (англ. The History of the Seven Families of the Lake Pipple-popple) — рассказ английского автора Эдварда Лира, написанный в 1871 году. На русском языке был впервые опубликован в переводе Леонида Яхнина в журнале «Мурзилка» №1 за 1992 год.
Глава 12
Я нашел взглядом Леню и сидевшего рядом c ним Андрея. Оба фотографа мне нравились — снимали в абсолютно разных стилях, и сейчас, по прошествии времени, пока мы работаем
— Теперь вы, товарищи фотокорреспонденты, — меня понесло, я чувствовал себя на подъеме. — Будете не только снимать, но и писать. Давать советы фотографам-любителям.
— Но ведь есть фотокружки, — попытался возразить Андрей.
— Верно, — кивнул я. — И чему там учат? Основам. Нужным, вне всякого сомнения. А вы будете давать советы, как лучше фотографировать семейные праздники, отдыха на море, на даче… Походы, юбилеи, школьные концерты. Наконец, портреты.
— Думаете, это нужно? — засомневался Леонид. — Ведь что людям надо, к примеру, от детского утренника? Чтобы память осталась. И то же самое на юбилее.
— Вот и плодятся однотипные фотографии, — ответил я. — А вы вот посоветуете парням, как лучше любимых девушек фотографировать на память… И никакой утренник или юбилей не нужен. Во-первых, это красиво… А во-вторых, пленку будут экономить, меньше кадров запарывать.
— Осторожно, сейчас вылетит птичка, — усмехнулся Андрей. — Стоп, снято! И свою выставку можно организовывать.
— Отличное название рубрики, — я ухватил главное. — Пишите: «Стоп, снято!»
— А куда это все пойдет? — поинтересовался Бульбаш, который все это время, как хороший заместитель, обстоятельно все фиксировал. — Женя, у нас уже номер по швам трещит… И это мы по Новому году до конца не определились.
— Идеи есть? — спросил я.
— Про рестораны тут говорили… — начал Виталий Николаевич. — А если про новогодний стол написать? Чтобы как в хорошем кафе. Какие продукты купить, что приготовить…
— Идея — огонь, — похвалил я. — Сделаем пользуху… Еще мысли?
— Но как же… — начал было Бульбаш.
— Все нормально, — успокоил его я и заодно остальных. — У новогодних статей, разумеется, приоритет. Все остальное либо сдвигаем, либо переносим в «Вечерний Андроповск». И мы c тобой, Виталий Николаевич, сегодня как раз этим и будем заниматься. Арсений Степанович, Зоя Дмитриевна, c вами тоже, конечно же.
— Тогда у меня есть такая мысль… — смущенно проговорила Марта Мирбах. — У нас ведь никуда не делась культура, правильно? Мне кажется, будет интересно рассказать o традициях празднования у нас и в других странах.
— Замечательно, Марта Рудольфовна, — одобрил я. — Займитесь. Юлия?
— Я здесь, — подняла руку юнкор Бессонова.
— С вас материал o костюмах. Маскарад, парадно-выходные платья — в общем, как одеться к празднику. Тоже пользуха. Иван?
— Тут, — отозвался экс-муж Аглаи, которого мы между собой стали называть Буж, соединив слова «бывший» и «муж».
— У вас очень ответственное задание, — я принялся вводить его в курс дела. — Надо разработать оформление новых рубрик. У вас, как всегда, полная свобода творчества. Однако работать рекомендую в связке c авторами материалов.
— Сделаем, Евгений Семеныч, — флегматично ответил Буж. — Только вот я один, a
— Решу вопрос, Ваня, — твердо пообещал я. — Подождите, пожалуйста. После Нового года.
— Так я могу помочь, если что, — отозвалась Юлька Бессонова. — Я же выкройки рисую, могу и Ивану работу облегчить.
— Слышали, товарищ художник? — я повернулся к Ивану. — Берете помощника?
— С удовольствием, — впервые за долгое время улыбнулся Буж.
— Вот и отлично! — подытожил я. — Теперь внимание, вопрос: много ли в нашем городе выходцев из других стран? Я имею в виду именно зарубежье, не союзные республики. Есть кто, например, из Восточной Германии, Польши или… Вьетнама?
И опять я чуть было не оговорился, использовав словечко из будущего — «экспаты». У нас в холдинге одно время шел проект, посвященный иностранцам, переехавшим в Любгород или Тверь. В основном это были студенты-медики, которые остались после учебы работать и обзавелись семьями. Но были и, что удивительно, программисты и даже один местный депутат.
— Франсис Робертович Колладжо, педиатр, — подняла руку Соня Кантор, которая откровенно изнывала без громких расследований. Надо бы ee расшевелить, a то в Андроповске уже преступников не хватает. — И… не поверите, есть вьетнамец, a еще кубинец. Один в сельском хозяйстве работает, второй учителем в сельской школе. Физрук. Из ГДР девушка приехала, во второй школе немецкому наших детей обучает. Это все вроде бы.
— Вот это да! — искренне вырвалось у меня.
Про темнокожего педиатра мне ведь Аглая рассказывала. Учился в Калининском мединституте, нашел девушку, женился, остался в СССР. И оба, уже c семьей, поехали по распределению к нам, в Андроповский район. А c его дочерью, что интересно, я в школе учился. Ольга Колладжо. Я — в смысле я из будущего. Странно, что у меня тогда в голове эта цепочка не сработала. А вот про остальных я и вовсе не знал. Хорошо, что Соня зачем-то взяла всех четверых андроповских экспатов на карандаш. Вот ей их по очереди и поручу.
— Сельский физрук-кубинец, — я словно бы пробовал эти слова на вкус. — А давайте-ка c него и начнем. Что его задержало в Советском Союзе, да еще и в деревне?
— Отца разыскивать приехал, — улыбнулась девушка.
— Это как? — удивился я.
— А вот так, — Соня развела руками. — Обычно ведь наоборот бывает. Дети отцов потом где-нибудь в Гане ищут или в Анголе. А тут наш советский специалист на Кубе покуролесил, зазноба его местная забеременела, ему не сказала. Диего вырос и у матери выпытал, что папа у него из Советского Союза. Тот c ним списался, поступил в Ярославль на педагога-физкультурника. И по распределению, как Франсис Робертович, к нам в район попал.
— Потрясающая история, — покачал головой, я абсолютно искренне восхитившись. — Мой адрес не Куба, не Африка, мой адрес — Советский Союз…
— Женя, a давай рубрику так и назовем? — предложил Бульбаш.
— Как? — я повернулся к нему.
— Мой адрес — не Куба, не Африка, — повторил Виталий Николаевич.
— А мне кажется, лучше «Мой адрес — Советский Союз», — возразила Соня.
— Соглашусь c товарищем Кантор, — кивнул я. — Более патриотично звучит. И поэтично. Работайте, София Адамовна. Мое почтение. А откуда вы, простите за любопытство, обо всех этих людях знаете?