Глаз Тандилы
Шрифт:
Двери распахнулись, и в зал аудиенций вбежали четыре лотрийки. Илепро продолжала вопить, но крики стихали, словно Тр'лэнг тащил ее куда-то вдаль. Видна была только уменьшающаяся, бесформенная тень на полу в центре зала.
Первая лотрийка с криком: «Илепро!» бросилась вперед, на ходу сбрасывая с себя шкуры и обнажая меч.
Когда остальные лотрийки повторили маневр первой, Диризонг понял, что это вовсе не женщины, а крепкие лотрийские мужчины, которые замаскировались под женщин, сбрив бороды и подложив тряпье в нужные места. Первый из этой четверки рубил мечом
— Этих взять живыми! — приказал мужчина по-лотрийски. — Будут нашим щитом на обратном пути.
Вся четверка двинулась вперед — мечи на изготовку, свободная рука вытянута вперед с расставленными, как когти исчезнувшего демона, пальцами. Тут дверь в противоположном конце зала распахнулась, и въехал Жамел Сих с охапкой мечей. Два меча он кинул Диризонгу Таашу и Вуару, те ловко поймали их за рукояти, а третий ухватил сам своей огромной ручищей, и встал плечом к плечу с хозяином и королем.
— Слишком поздно, — сказал другой лотриец. — Убьем их и бежим отсюда.
У этого лотрийца слова не расходились с делом — он бросился на лорскийцев. «Кланг! Кланг!» — заговорили мечи, когда семеро мужчин вступили в схватку в полумраке зала. Король Вуар набросил шкуру медведя на левую руку, она служила ему щитом, и сражался голышом, если не считать короны на голове. У лорскийцев руки были длиннее, чем у противника, но король проигрывал лотрийцам по возрасту, а Диризонг с его комплекцией был посредственным фехтовальщиком.
Как ни старался Диризонг, вскоре его загнали в угол, и он ощутил болезненный укол в плечо. И что бы ни думали несведущие о могуществе колдунов, но драться насмерть и одновременно творить заклинания совершенно невозможно.
Король взревел, призывая на помощь слуг, но ответа не последовало — задрапированные стены из толстого камня заглушали любые звуки, могущие достичь внешних комнат дворца, где располагалась королевская стража. Короля и Жамела тоже потеснили, и в конце концов они втроем были загнаны в угол. Диризонга так саданули по голове мечом плашмя, что у него помутилось в глазах, металлический лязг, последовавший за этим, свидетельствовал о том, что другой удар пришелся по короне Вуара, а короткий крик Жамела Сиха — о том, что и тому досталось. .
Диризонг Тааш почувствовал, что быстро теряет силы. Он запыхался, а занемевшие пальцы еле удерживали скользкую от пота рукоять меча. Если он не придумает какой-нибудь хитрый ход, чтобы обойти лотрийцев, они очень скоро прикончат и его, и Жамела.
Диризонг швырнул меч, но не в нападавшего лотрийца, а в мерцающую на столе лампу. Лампа со стуком слетела на пол и погасла, а колдун встал на четвереньки и пополз за своим мечом. Позади он слышал звуки шагов и тяжелое дыхание — дерущиеся перестали размахивать оружием, чтобы по ошибке не ударить своего, и умолкли, чтобы не выдать себя противнику.
Диризонг шел вдоль стены, пока не наткнулся на охотничий рог короля Зинаха. Сорвав со стены эту реликвию,
В ограниченном пространстве зала аудиенций рог издал оглушительный звук. Диризонг сделал несколько шагов, чтобы лотрийцы не засекли его по звуку и не зарубили в темноте, и снова дунул в рог. Послышался топот ног и бряцание оружия — приближались стражники короля Вуара. Двери распахнулись, и они ворвались в зал с горящими факелами и обнаженными мечами.
— Взять их! — приказал король Вуар, указывая на лотрийцев.
Один из лотрийцев попытался сопротивляться, но меч стражника отсек ему кисть, и он, истекая кровью, повалился на пол. Остальные сдались практически без сопротивления.
— А теперь, — сказал король, — я могу оказать вам милость и казнить быстро, а могу подвергнуть пыткам, и смерть ваша будет медленной и мучительной. Если вы все расскажете о ваших планах и целях, вам будет разрешено выбрать первое из вышеупомянутого.
Лотриец, который первым ворвался в зал, шагнул вперед:
— Знай, король, я — Паанувел, муж Илепро. Остальные джентльмены служат при дворе брата Илепро Конес-па, Верховного Правителя Лотора.
— Джентльмены! — фыркнул король Вуар.
— Так как у брата моей жены нет сыновей, мы с ним замыслили грандиозный план, как объединить твое и его королевства под властью моего сына Пендетра. Этот твой колдун должен был украсть глаз Тандилы, тогда бы Тр'лэнг, после того как Илепро вызвала его, напал бы на тебя, а не на нее, ведь ее защищал бы камень. Все знают, что ни одно существо из других измерений слабее Тр'лэнга не может уничтожить тебя, пока ты носишь кольцо из звездного металла. Потом Илепро провозгласила бы своего сына Пендетра королем, раз уж ты объявил его своим наследником, а себя регентшей до его совершеннолетия. Но антиколдовские силы этого камня, видимо, утрачены, раз Тр'лэнг поглотил мою жену, хоть она и направляла камень ему прямо в пасть.
— Ты честно все рассказал, — подытожил король Вуар, — хотя непонятно, какой моралью ты руководствовался, отдавая мне в наложницы свою жену, да еще сам в переодетом виде болтался рядом. Ладно, у вас, лотрийцев, свои принципы, у нас — свои. Стража, увести их и снять головы.
— Еще только одно слово, король, — обратился к Вуару Паанувел, — моя жизнь, после того как я потерял любимую Илепро, мне не дорога. Но я прошу тебя, не казни маленького Пендетра за помыслы отца.
— Я подумаю над этим. А теперь прочь с моих глаз и ты, и все ваши головы.
Король повернулся к Диризонгу, который зажимал рану на плече:
— Почему глаз Тандилы утратил свою силу?
Диризонг, дрожа от страха; честно рассказал о рейде в Лотор и о том, почему пришлось украсть сапфир в Бинкаре.
— Так, так! — сказал король Вуар. — Вот что значит — не подсчитать лучи камня!
Король молча поднял с пола сапфир, а трясущийся Диризонг уже представлял, как его подвергают процедуре, через которую в настоящий момент проходили лотрийцы.