Глаза богов
Шрифт:
– Нравится? – не скрывая гордости поинтересовался стражник.
– Красивый, – признал Эссерт и тут же, помня о бездействии стражников во время издевательства детей над Лагуммой, мстительно добавил: – Точь-в-точь, как у дровосеков.
Страж почесал короткую бороду, бросил взгляд на Лагумму и покивал каким-то своим мыслям. Насчет дровосеков Эссерт не врал. Группа людей, которая доставила старику стволы деревьев, так и представилась. Алебарды у них, конечно, были менее привлекательные – со сколами и трещинами, но форма и материал точно такие же.
– Дровосеки. Ну да, можно
Страж ещё раз посмотрел на старика, с каким-то намёком.
– Он пришел снизу, – пояснил Лагумма.
– Я почему-то так и подумал, – стражник совсем не обиделся на слова Эссерта. Толи не придал значения, толи не считал важным обращать внимание на недовольство чужака. Воин ловко подцепил рукой одну из толстых ровных досок, облокотил одним краем о борт. Придирчиво поводил пальцем по перпендикулярной поверхности, где волокна древесины складывались в обрывки колец. Страж протянул свою алебарду Эссерту. – Подержи, парень.
От такого нарушения воинской дисциплины настроение бывшего бога стало еще хуже. Но алебарду он всё же взял. Тяжелое оружие оттягивало руки. Эссерт был вынужден признать, что ему не удастся держать её так же легко, как стражу. Охранник города тем временем вытащил одну из досок. В его руках был один край дерева, а другой – остался лежать на борту телеги.
– Бей, – страж кивнул на доску. – Давай, разруби её.
– Атимм! Он – слаб, – в голосе старика впервые появились признаки гнева.
– Проверить не помешает.
– Ты сомневаешься в моём слове?
Разговор привлёк внимание других людей.
– Давай, парень, – стражник проигнорировал возмущение Лагуммы и перехватил двухметровую доску двумя руками, направив локти вниз. – Сможешь разрубить доску, отдам алебарду тебе. Ну, или другое чего-то подарю. Уговор?
– Я не собираюсь портить то, что с таким трудом сделал старик, – Эссерта злило довольное выражение на лице стража.
– А хватит силёнок попортить?
Бывший зверь сузил глаза. Мир перестал резать глаза ярким светом, а область зрения сузилась до фигуры стража – верный признак превращения зрачков в вертикальные щели. Эссерт злился, но терпел. Ему-то что? Сегодня во втором мире, завтра – в третьем, а старику тут ещё доживать свой век.
– Ударь, – голос Лагуммы казался приглушенным. Звуки мира с трудом проникали в уши бывшего зверя. Мешал шум пропитанной яростью крови. – Сделай, как он просит и поедем дальше.
Эссерту оставалось лишь подчиниться. Он оперся алебардой о землю и спрыгнул с повозки. Глаза бывшего зверя идеально рассчитали расстояние для удара алебардой. С ноткой злорадства Эссерт поднял оружие для нанесения максимально сильного удара. Как бы ни был силён страж, его рукам это даром не пройдёт. Лезвие алебарды с тихим свистом опустилось на доску в тридцати сантиметрах от стража. Раздался глухой звук, и рукоять задрожала в руках испуганной рыбой, норовя выскользнуть прочь из ладоней.
Отдача оказалась такой сильной, что алебарда взлетела обратно вверх, вынуждая Эссерта сделать несколько шагов назад ради сохранения равновесия.
– Неплохо, –
Вернув ногам устойчивость Эссерт посмотрел на результат своего удара – на доске не осталось даже мелкой царапины. Охранник города улыбался без капли дискомфорта на лице. В голове стайкой резвых оленей мелькнули мысли о причинах неудачи. Эссерт подозревал, что страж использовал какую-то энергетическую защиту, или его тонкое тело позволяло укрепить тело и доску… Бывший бог ощутил рассеянность и прекратил гадать. Уроженец Великого Мира знал много возможностей для такого трюка.
Страж вернул доску на место, аккуратно уложив рядом с другими полосами строганого дерева.
– И правда слабый, – страж забрал свою алебарду и помахал Лагумме. – Пойдём. Во время последнего нападения кое-что случилось.
– Кто-то переусердствовал? – старик дернул вожжами и уставшая лошадь неохотно двинулась следом за стражником, тоскливо кося глазом на зелёную траву в стороне. После повторного понукания животное уже не отвлекалось.
Эссерт шел рядом. Бывший зверь не хотел заставлять лошадь тащить ещё и его.
– Обошлось, – ответил страж со вздохом облегчения. – В этот раз. Король уверен, что нападение повторится и довольно скоро. Гости из Мирралы прибыли. У них происходит то же самое.
Старик нахмурился каким-то своим мыслям. Эссерт потратил время на знакомство с городом. Все здания оказались сооружены из дерева – простые и безыскусные на вид. Сразу за воротами находилась крупная площадь, от которой расходилось множество дорог, мощенных некрупным камнем. Самые близкие проулки походили на линии складов. Средние – вели к обычным домам, а прямая дорога плавно превращалась в небольшой рынок. Через него Лагумма и поехал. К счастью, места хватало, чтобы разместить в ряд четыре таких телеги.
За частью прилавков стояли подростки – все как один держали за спиной луки. Они предлагали мелкое зверьё и подбитых птиц. В одном месте продавались грибы, но покупатели – люди постарше – качали головами и сетовали на что-то. Эссерт заметил, что своего покупателя товар всё же нашел. Свежие грибы у парня забрала женщина, вид которой выделялся из общей массы. Одежды более ярких цветов – синяя накидка и нежно-зелёное платье намекали на высокий статус. Мало того – женщина носила несколько броских украшений. Трём линиям тонкой проволоки из белого металла ювелир придал вид переплетённых лоз. Ажурное украшение было усыпано крупными кристаллами синего и фиолетового цветов. На руках – браслеты, на шее – ожерелье, в уложенных высокой причёской волосах – обод.
Юноша благодарно поклонился, приняв у покупательницы стеклянную монетку. Эссерт успел подумать, что свежие грибы здесь в особой цене, но чуть дальше народ в блёклой одежде с радостным гомоном разбирал их же, но в сушеном и маринованном виде.
«Свежие дороже стоят?»
Один из покупателей достал несколько стеклянных монет и передал продавцу – девчушке, не особо старше неудачливого продавца. Сколько бы Эссерт не смотрел, понять причуду покупателей ему не удавалось. Бывший бог хотел обратиться за разъяснениями к Лагумме, но вспомнил о бредущем рядом стражнике и передумал.