Глаза чужого мира (сборник)
Шрифт:
— Герцог Орбаль Омбаликский приказал мне собрать сведения, и ему покажутся интересными твои наблюдения. Есть ли здесь какие-нибудь ценные вещества?
— В определенной степени. Просцедель, дифаний и случайные вкрапления замандеров.
— Моя главная забота, разумеется, — сбор сведений для герцога, кроме того, я должен вернуть сны Йоло. Но все-таки я хотел бы обзавестись парой-тройкой ценных безделушек — на память о нашем приятном общении.
— Я сочувствую твоим стремлениям.
— В таком случае, как бы мне раздобыть
— Очень просто. Всего лишь пошли оживикулы собрать то, что ты хочешь.
Создание испустило целую тучу бледной плазмы, разлетевшейся во все стороны и через некоторое время вернувшейся с несколькими дюжинами маленьких шариков, блестевших льдистым голубым светом.
— Это замандеры чистой воды, — продолжило существо. — Прими их с моими наилучшими пожеланиями.
Кугель высыпал камни в сумку.
— Это самая удобная система добычи ценностей. Я хотел бы еще получить некоторое количество дифания.
— Пошли оживикулы! К чему без нужды напрягаться?
— Мы думаем примерно в том же направлении.
Кугель испустил несколько сотен оживикул, которые быстро возвратились с двадцатью маленькими слитками драгоценного металла.
Кугель осмотрел свою сумку.
— У меня еще хватит места для пригоршни просцеделя. С твоего позволения я запущу нужные оживикулы.
— Пожалуйста, — заявило существо.
Оживикулы понеслись вперед и очень скоро принесли ровно столько просцеделя, чтобы до отказа заполнить сумку Кугеля.
— Это по меньшей мере половина сокровищ Утау, однако он, кажется, не заметил их отсутствия, — задумчиво сообщило существо.
— Утау? — вопросил Кугель. — Вы имеете в виду ту чудовищную тушу?
— Да, это Утау, который иногда бывает груб и несдержан.
Глаза Утау повернулись к Кугелю и выпятились сквозь наружную мембрану. До Кугеля докатилась волна оживикул, пульсирующих от важности.
— Я заметил, что Кугель украл мои сокровища, и расцениваю это как злоупотребление моим гостеприимством! В наказание ему надлежит выкопать двадцать два замандера из-под Разбивающихся Волнищ. Затем придется просеять восемь фунтов лучшего просцеделя от Пыли Времен. И наконец, наскрести восемь акров стружки дифания с поверхности Высокого Диска.
Кугель выпустил оживикулы.
— Лорд Утау, ваше наказание строгое, но справедливое. Подождите минутку, пока я схожу за необходимыми инструментами.
Он собрал сны и рванулся к отверстию. Затем, ухватившись за щупальце, закричал в дыру:
— Тяните щупальце! Включайте лебедку! Я нашел сны! Щупальце задрожало и заметалось, надежно перекрыв дыру. Кугель повернулся и, засунув в рот пальцы, издал пронзительный свист. Глаза Утау закатились, и щупальце одрябло.
Лебедка потянула щупальце, и Кугеля вытащили из дырки. Утау, придя в чувство, так сильно дернул щупальце, что веревка мгновенно треснула; лебедка полетела в воздух, и нескольких человек сбило с ног. Утау втянул свое щупальце,
Кугель пренебрежительно швырнул мешок со снами-снежинками Йоло под ноги.
— Вот тебе, мерзавец! Забирай свои скучные галлюцинации и убирайся, чтобы духу твоего здесь не было!
Он обратился к герцогу Орбалю:
— Теперь я могу представить отчет о другой вселенной. Земля там состоит из черного губчатого вещества и мерцает триллионами немыслимо крошечных проблесков. Мое исследование не обнаружило пределов этой страны. Четверть неба покрыта бледным диском, едва-едва различимым. Жители той страны — злобная туша по имени Утау, ну и прочие, более или менее на него похожие. Издавать звуки не разрешается, и мысли передаются посредством оживикул, которые также обеспечивают основные жизненные потребности. Вот таковы в общих чертах мои открытия, и теперь с величайшим уважением я требую главный приз в тысячу терциев.
Из-за своей спины Кугель услышал насмешливое хихиканье Йоло. Герцог Орбаль покачал головой.
— Мой дорогой Кугель, то, на что ты намекаешь, невыполнимо. Какой экспонат ты имеешь в виду? Тот комок грязи? Да в нем нет ни намека на необычность.
— Но вы же видели дыру! Вы вытащили лебедкой щупальце! В соответствии с вашим приказом я влез в отверстие и исследовал местность!
— Верно, но и дыра, и щупальце исчезли. Я ни на минуту не допускаю лжи, но твой доклад не так-то легко проверить. Едва ли я могу присудить награду вещи столь эфемерной, как память о несуществующей дыре! Боюсь, в этом случае я вынужден обойти тебя. Призом награждается Царафлам и его замечательные тараканы!
— Минуточку, ваша светлость! — воскликнул Йоло. — Не забывайте, ведь я тоже участвую в состязании. В конце концов, я могу показать свои изделия! Вот самый отборный экземпляр, дистиллированный из сотен грез, пойманных под утро в компании прелестных девушек, заснувших в увитой благоухающим виноградом беседке.
— Великолепно, — сказал герцог Орбаль. — Я отложу награждение до тех пор, пока не проверю качество твоих видений. И какова же процедура? Мне придется погрузиться в сон?
— Вовсе нет! Прием сна во время бодрствования вызывает не галлюцинацию, а настроение: ощущение свежее, новое и сладостное, очарование всех чувств, неописуемую радость. И все же, почему бы вам не устроиться поудобнее, пока вы наслаждаетесь моими сновидениями? Эй, вы там! Тащите кушетку! А вы — подушки для благородной головы его светлости. Будьте так любезны, возьмите у его светлости шляпу.
Кугель не видел никакого смысла в том, чтобы задерживаться долее, и начал выбираться из толпы. Йоло вытащил свой сон и, казалось, на миг был озадачен липкой жидкостью, все еще стекавшей с кристалла, но затем решил не придавать этому обстоятельству большого значения, лишь протер свои пальцы, клейкие, точно после контакта с каким-то вязким веществом.