Глаза Моря
Шрифт:
— А сейчас будет ещё жарче, — проворковала одна красотка, с удовольствием оттеснила Ларису и…
— Ой, смотрите, смотрите! — закричала другая, которой не хватило места рядом с капитаном. — Рыбы танцуют!
Пёстрая полуголая щебечущая стайка моментально переместилась к другому борту.
— Ах, какая прелесть! Светящиеся рыбы играют!
Из воды выпрыгивали маленькие юркие тела, подлетали в воздух, сверкали чешуёй на солнце, мерцали собственным светом в тени скал, кувыркались, порхали над волнами, точно разноцветные бабочки, перестраивались,
— Ларис, иди сюда, смотри, как здорово! Как красиво рыбки играют!
— Мне и отсюда видно, — сердито отозвалась Лариса и осталась возле Фреда.
Некоторые рыбки в азарте шлёпались на палубу. Одна даже угодила в чьё-то декольте.
Девушки со смехом возвращали их в воду и смотрели на невероятное зрелище.
— Чего это они, ни с того ни с сего? Слишком уж сложно они играют. Такое впечатление, что ими кто-то командует, будто войском, — пробурчал Фред. Он даже ввинтился в весёлую толпу и перегнулся через фальшборт, чтобы вглядеться в хрустальную толщу. Но ничего, кроме мелких рыбок, там не увидел.
— Как это — чего? Наверное, яхта кормящийся косяк спугнула. Или они сами разминаются.
— Разве рыбы могут играть?
— Не только людям свойственно играть, — презрительно сказала Лариса, — Животным тоже. Разве ты этого до сих пор не знал? Я давно об этом знаю, читала. Не скажу навскидку, где, но точно читала.
А когда она это читала? Что-то не припоминается. В детстве, наверное. Она тогда ещё интересовалась чем-то, кроме выгодного замужества, популярной наукой, например.
За бортом плеснула вода, слишком громко для того, чтобы этот звук произвело маленькое тельце. Фред снова перегнулся через фальшборт и снова никого крупного не увидел в глубине.
Девушки налюбовались на красивых рыбок и вернулись к Фреду. На сей раз Лариса бдительно следила и не позволила оттереть себя в сторону.
3.
Что-то холодное коснулось голой щиколотки.
Лариса посмотрела себе под ноги и завизжала. На палубе извивалась рыба-змея. Гибкое чёрное тело свивалось в кольца, судорожно разевая пасть с мелкими острыми зубками.
— Она же маленькая, чего ты её боишься!
Фред схватил извивающееся тело за хвост и перекинул через фальшборт.
— Вот и всё, никаких проблем.
Но тут завизжала другая девушка, а за нею ещё одна. Палуба оказалась кишащей рыбами-змеями.
Фред заносился по судну взад-вперёд, лавируя между визжащими девушками, подбирая угрей и выкидывая за борт одного за другим, а они всё сыпались и сыпались на палубу. Его шатало и от выпивки, и от усталости, и от раздражения.
Романтическое, расслабленное, томное настроение было сбито, просто напрочь, и хорошо, если не окончательно
Происходит какая-то хрень. Отсюда убраться бы подальше, но куда? Если на яхту вздумали с какой-то стати устроить нашествие океанские обитатели, так они же и в других местах будут нападать.
Фред мог бы взлететь,
Поднять броню и устроить подводную прогулку?
Пусть любуются своими рыбами на экранах, раз им так приспичило.
Фред заскочил в рубку, чуть не поскользнувшись на очередном угре.
И тут оказалось, что броню заело. Она никак не поднималась.
Что за черт? Кой черт держит эти чертовы железяки у киля?
Фред выскочил обратно на палубу.
Уф! Наконец-то! Ни светящихся рыбок, ни угрей не наблюдается. Он вытер пот со лба, обмахнул лицо полотенцем из каюты. А ему на яхте придётся сгонять в ремонтный док у главного острова, проверить, что там случилось с бронёй. А до того времени выйти в море на охоту не получится.
Девушки сбились в кучку на корме, передавали друг другу бутылки с вином, обсуждали произошедшее и уже хохотали.
Ещё раз — уф. Кажется, нужное настроение вновь приходит в нужную кондицию.
Фред заулыбался и пошагал к девушкам.
4.
Невидимый Уэно раздражённо кружил в воде возле яхты.
Как же это неуютно, когда кто-то слишком самоуверенный, но слишком мало знает о мире!
Он исчерпал способы, как ещё можно помешать врагу без вреда для здоровья и его, и других людей на яхте.
Сначала он отвлёк девушек, затем немного напугал. И это особо ни на что не повлияло. Люди очень упорны в своих намерениях, им помешать сложно.
Он даже сумел удержать броню, когда клоун-охотничек вздумал её поднять. Для Уэно с его чудовищной силой это было несложно.
Но тут он вспомнил отчаянный вопль Улы. «Не выдай себя!» Этот аргумент стал решающим, Уэно оставил в покое броню, бросил затею, которая заставила бы человека однозначно решить, что тут кто-то постарался. Если Уэно попортит на яхте что-нибудь ещё, тут уж точно Фред, даже пьяный, заподозрит постороннее вмешательство однозначно.
Что же можно предпринять ещё? Напугать больше? А чем?
Кто что творит с другими, тот того сам и боится. Шантажист — шантажа, агрессор — агрессии в свой адрес, насильник — того, что его самого изнасилуют.
Охотник иногда боится того, что вдруг поменяется местами с добычей.
…Тем временем на палубе вновь разгорелось веселье. Фред снова взялся за бутылку, его снова облепили девушки и уже почти раздели.
Лариса ревниво следила, чтобы её не отодвинули чересчур далеко. Она не стена, но им подвинуть её всё-таки не удастся.
Ларисино лицо вдруг поплыло перед глазами, Фред помотал головой.
Что за чёрт? Птичка-перепил, а не перепёл?
Ларисино лицо затуманилось, трансформировалось, и на нём выросли тентакли, окружив мерзким венчиком соблазнительный пухлогубый рот. Прямо как в старинном фильме-ужастике про Летучего Голландца!