Глаза одиноких, или Женщина с прошлым ищет мужчину с будущим

Шилова Юлия Витальевна

Мы с Женей действительно оказались друзьями по несчастью. Мы оба знали, что уже не жильцы, что нас обязательно убьют, и мы приняли решение бежать из этого страшного мира. Мы так решили, несмотря на то, что я понимала: сбежать без каких-либо последствий невозможно. Нас обязательно будут преследовать и, скорее всего, найдут.

Я стояла, прислонившись к лбом к оконному стеклу, усиленно думала и искала выход – как сделать так, чтобы нас не преследовали, чтобы ни у Жени, ни у меня не было страха перед новыми похищениями, угрозами и расправами.

Говорят, что из криминала уйти

нельзя, потому что он никогда не отпустит. Какую бы новую жизнь ты ни начал, он обязательно о себе напомнит и в самый неожиданный момент даст о себе знать. Тебе напомнят, что прошлое так просто не отпускает, что в этой жизни ничего не бывает случайным и ты уже заработал себе место на кладбище.

И все же я верила, что безвыходных ситуаций не бывает, что выход есть, просто нужно, все хорошенько обдумав, постараться его найти.

Услышав шаги, я обернулась и увидела Олега. Он держал пистолет. Я не видела выражения его глаз, но знала, что они полны злобы и что он приближается ко мне с одной-единственной целью, чтобы убить.

– Нет! – громко крикнула я, разбежавшись, бросилась к окну и, разбив стекло своим телом, полетела со второго этажа вниз.

Глава 22

Я открыла глаза и увидела белые стены.

– Где я?

Рядом со мной сидел Женя и держал меня за руку.

– В частной клинике у моего друга. Не переживай, здесь мы с тобой в безопасности.

– Как я здесь очутилась?

– Я привез тебя сюда. Ты выпрыгнула из окна.

– Я увидела Олега. Он ожил, я тебе клянусь. Он шел с пистолетом на меня. Ты мне не веришь?

– Верю, потому что это был я.

– Как?

– Охранники поверили, что я Олег. Одного из них я убил в гараже, когда он собирался садиться в машину и ехать за лекарствами, а другого – прямо на месте. Я шел к тебе, чтобы сказать, что в доме, кроме нас, живых нет и что пора его поджигать. Я и подумать не мог, что ты можешь меня испугаться и выброситься из окна. Нужно было мне снять эту проклятую маску из бинтов! Что-то я об этом не подумал. Я даже не успел тебе крикнуть, чтобы остановить. Все произошло слишком внезапно: ты бросилась к окну, мгновенно разбила стекло и грохнулась вниз.

– Сама не знаю, что на меня нашло. Голова улетела: столько месяцев взаперти, без свежего воздуха, в вечном состоянии стресса…

– Самое главное, что ты осталась жива.

– А что было дальше?

– Дальше? Я положил тебя, истекающую кровью, в машину. Перетащил трупы охранников в коттедж. После этого облил дом и будку охранника керосином и поджег. Некоторое время я просидел в машине, наблюдая, как дом красиво горит, а затем уехал.

– А дальше?

– Я доехал до ближайшего населенного пункта, увидел пост ГИБДД, взял тебя, всю окровавленную, на руки и занес на пост. У меня не было другого выхода – ты умирала, я бы не довез тебя до Москвы.

– А ведь ты мог бросить меня погибать в горящем доме, – задумалась я. – Какая разница – одним трупом больше, одним меньше?

– Я не хочу слушать подобную ерунду. Пока тебе оказывали в больнице помощь, мне пришлось давать показания милиции. Я рассказал, как у меня украли

ребенка и как вынудили сделать Олегу операцию. А также объяснил, что познакомился в доме с тобой, что ты была похищена, а похитители нашли тебя по Интернету. К сожалению, я не смог назвать твоих координат, ведь я ничего о тебе не знаю – ни фамилии, ни отчества, ни адреса. Знаю только, что тебя зовут Лизой, и все. – Женя выдержал паузу и добавил: – Я не говорил, что убил охранников и Олега. Сказал, что в дом приехала братва и началась перестрелка. О том, что помимо Олега и охранников в доме есть посторонние, никто не знал. Поэтому, как только началась заварушка, нам удалось бежать. Ты выпрыгнула из окна второго этажа, в тебя не успели всадить пулю. Я уже ждал тебя в машине, и мы смогли ехать. Правда, я думал, что будет погоня, но за нами никто не погнался: видимо, мы не представляли особого интереса. Их интересовал только Олег. В машине ты была без сознания, а я, обернувшись, увидел, что горит дом, и на всякий случай увеличил скорость. Лиза, ты понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю: ты никого не убивал, в дом нагрянули бандиты. Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ты не бросил меня умирать.

– Разве я мог поступить иначе?

– Да, ты не из тех, кто способен на трусость. В какой я больнице? Я уже в Москве?

– В Москве. Я устроил тебя в клинику к своему другу, он очень хороший специалист и должен быстро поставить тебя на ноги. – При этих словах Женя немного смутился, и мне стало ясно, что он что-то недоговаривает.

– Женя, с моим здоровьем что-то не так? Скажи мне как врач. Я уже в этой жизни ко всему готова и поэтому спокойно приму все, что ты скажешь.

– С тобой все будет в полном порядке. – Женя опять отвел глаза в сторону.

– Мне кажется, ты о чем-то умалчиваешь…

Я провела ладонью по лицу и ощутила на коже какие-то неровности, похожие на шрамы.

– Что со мной?

– Ты очень сильно повредила лицо, изрезала стеклами. Тебе сделали операцию, длилась она три часа, а теперь все твои раны должны зажить.

– Я очень страшная?

– Нет. Но проблемы есть.

– Ничего себе, «проблемы»! – Показалось, что еще немного, и я закричу. Мое состояние было близко к истерике. Я посмотрела на руки и, увидев на правой ладони много маленьких шрамов, спросила:

– Это тоже от битого стекла?

– Конечно, – мрачно произнес Женя.

– Дай мне, пожалуйста, зеркало.

– Я, как врач, убежден, что тебе пока лучше в него не смотреться. Когда все заживет, тогда и посмотришь.

– Дай мне зеркало!

– Я, как доктор, настаиваю…

– Я умоляю тебя, дай мне зеркало! Я должна знать, как выгляжу.

Тут я заметила шкафчик с зеркальными дверцами, встала и, не обращая внимания на уговоры Жени, с трудом подошла к нему. Я взвыла от боли и отчаяния:

– Я знала, что выгляжу ужасно, но не думала, что до такой степени!

Женя положил руки мне на плечи и тоже заглянул в зеркало. Красивый мужчина и женщина с искалеченным лицом…

– Моя внешность всегда было моей визитной карточкой… – Я говорила и наблюдала за тем, как по моим шрамам текут слезы.