Глаза Поднебесья

Бахтиярова Анна

— Тише, Ларо, — проворчал он, кривясь от боли. — Будто не знала, что она тут. Брр… Смотрится, действительно, жутко. Прямо черная дыра. Однако ж это не повод калечить коллег.

— Ага. Дыра. Черная…

Последние три слова я выдавила с трудом. Ибо в отличие от Кая увидела несколько иную картину. Вход в мертвый Мир, которому полагалось являться непроглядным мраком и быть твердой скалой, выглядел точь-в-точь как все остальные — наполненным голубым свечением и открытым для Перехода. Словно за ним не случилось никакого апокалипсиса, и миллиарды душ не томились в хранилище…

— Какие нервные у тебя стажеры, Тайрус, — иронично заметила Гала, пока

её подопечные проходили сквозь нужную дверь в Мир Грёз и Обманов. — Ты забыл им рассказать про Мёртвый мир?

— Не забыл, — процедил наш наставник, подталкивая к входу Торра. — Первый Переход вызывает много эмоций. А уж тем более внеплановый. Тебе ли не знать.

— А ты не растерял язвительности, — усмехнулась женщина, подарив Тайрусу взгляд полный негодования. Он явно прошелся по больной и очень-очень личной теме.

Я же слушала обмен колкостями краем уха, продолжая взирать на неправильную дверь и с ужасом понимая, что никто, кроме меня, не видит изменений.

— Всё в порядке, Ларо?

Надо же, а я и не заметила, как мы с наставником остались одни в коридоре.

— Да, — я постаралась, чтобы голос звучал обыденно. — Просто в реальности она ещё ужаснее.

Я приняла решение за секунду. Не стану ничего рассказывать. Вдруг дело не в растреклятой двери, а опять во мне? По сравнению с нынешней странностью, даже память о собственных смертях меркнет. В Поднебесье не любят говорить о мертвом Мире. А уж тем более, не терпят, если кто-то рассуждает о причинах апокалипсиса или строит догадки, сможет ли эта вселенная когда-нибудь возродиться. Даже представлять не хочу, насколько быстро буду подвергнута забвению, если заикнусь, что вижу вход «живым» и невредимым.

Первый в жизни переход не доставил неудобств. Почудилось, что окатили теплой водой. Но то была иллюзия. Едва переступила порог голубой светящейся двери, как глаза ослепило солнце, чуть ярче того, что согревала землю в моём родном Мире. Щурясь, я попыталась оглядеться. Ох, теперь понятно, как чувствует себя Ши.

Мы стояли на зависшей прямо в воздухе, но невидимой для людей платформе — метров двести в длину и ширину. Посредине располагалась дверь. С этой стороны она была зеленой, но тоже светилась. На одном из уроков Тайрус объяснял, что такие пункты высадки делали неосязаемыми для человечества. Например, сквозь неё мог легко пройти даже самолет, и никто ни на земле, ни на борту этого бы не заметил. Главное, чтобы в этот момент на самой платформе не оказалось ангелов. Разумеется, умереть мы не могли, но покалечится — запросто. Поговаривали, сломанные крылья срастались очень медленно. Поэтому в случае приближения воздушного судна над опасной дверью в зоне «Перехода» начинала мигать лампочка.

— Так, мои парни, вы дорогу знаете, — принялась раздавать распоряжения Гала, заметив, что все в сборе. — Тайрус, отправляйся в центральную клинику с двумя подопечными. Ещё двое — ты и ты (женщина показала на меня и Торра) за мной. Будем работать на северной окраине. Один из инцидентов произошел в нескольких кварталах от местной больницы. Там сейчас очень жарко. Ну, что замерли? Расправляйте крылья и вперед!

О! Легко говорить Гале, она привыкла парить над Мирами. А мы — стажеры — до сего момента пользовались новой частью тела исключительно в учебном летном секторе. И не всем, надо признаться, эта наука давалась на пятерку. Один Кай умудрился взлететь с первого раза, правда, потом с приземлением неувязочка вышла. Но зато как зависал под потолком. Сущий Икар! Мне так и простые махи стали даваться лишь к

концу второй недели тренировок. Сколько я за это время о себе нового и интересного от Тайруса узнала — страшно вспомнить! Но что поделать, если моё тело никак не желало уяснять, что крылья и руки — не одно и то же, и махать нужно только первыми, а никак не вторыми.

Я подошла к краю платформы. Глянула вниз. По спине дружной стайкой рванули мурашки. Ох, ну и высота! Этажей сто, не меньше. Отсюда и небоскребы кажутся мелкими. Зато какой обзор, закачаешься! Слева — за городом, состоящим в основном из похожих друг на друга высоток, простиралась водная гладь и леса. Справа — возвышался полукруг горных хребтов. Интересно, что за ними? Поля или бесконечная чаща?

— На счёт «три»! — скомандовала Гала.

Торр что-то нервно буркнул под нос. Я сделала глубокий вздох, и когда настал момент, просто прыгнула вниз, понадеявшись на рефлексы. К счастью, они не подвели. За спиной захлопали крылья, заставляя свистеть воздух. Волосы взметнулись волной, сердце радостно затрепыхалось.

Ух! А летать по-настоящему, оказывается, гораздо увлекательнее. Ощущения абсолютно иные, чем в учебном секторе. Так и тянет разгоняться и переворачиваться, зависать и резко пикировать вниз. На целое мгновение я забыла, для чего оказалась в этом Мире. Из головы вылетели реальные теракты, боль и смерть, уже наложившая лапу на невинных жертв. Да, души бессмертны (в подавляющем большинстве случаев), но попробуй объясни это человеку, проживающему одну единственную и неповторимую жизнь.

— Не сбиваемся с курса! — потребовала Гала, возвращая меня в реальность.

Она летела строго по прямой, уверенно работая крыльями. Не то, что мы. Торр вон вообще успел вспотеть от натуги, а перья топорщились, словно у петуха после знатной драки. Хм… А я ведь не вижу себя со стороны. Может, выгляжу ещё хуже…

Уже на подлете к больнице я нутром почувствовала весь кошмар произошедшей трагедии. Боль и страх не имеют запаха, но я могла дать на отсечение голову, что почуяла их. Это была горечь с примесью железа. Такой привкус бывает у крови. Стоп! От неожиданности я чуть не промазала и не врезалась в окно второго этажа клиники. Вот интересно, откуда ангелу знать вкус алой субстанции, текущей по венам людей?!

— Аккуратней, стажер! — процедила сквозь зубы Гала, когда я с грехом пополам приземлилась в нескольких метрах от входа в приёмное отделение. Вот оно — отношение к нам «особенным». Руководительница крутой группы даже не считала нужным запоминать наши имена. Для неё, да и для остальных обитателей Поднебесья, мы вряд ли перестанем быть пустым местом. — А сейчас чего застыли? Идём!

Внутри царил сущий кошмар. Люди, слёзы, крики, кровь — всё смешалось в нечто невообразимое, способное вогнать неподготовленного человека в ступор. Хотя мы с Торром и не были людьми, увиденное произвело жуткое впечатление. Я заметила, как у воина перья встали дыбом уже целиком. Кинула быстрый взгляд за спину и убедилась, что с моими случилось то же самое.

— Крылья сложили и работать, работать! — взревела Гала, как и мы, невидимая для врачей и пациентов.

Я быстро огляделась, пытаясь сориентироваться, с чего начинать. Но, увы, голова отказывалась включаться. А в ушах стоял гвалт от несущихся со всех сторон криков.

— Доктор, помогите!

— Он потерял много крови, зрачки не реагируют!

— Что тут?!

— Операционные переполнены!

— Сортируйте! Сортируйте!

— Глубокий сон! Запредельный! У нас нет такого оборудования!