Глазами смерти

Ветлугин Василий

Она молча проводила меня к двери, и мы вышли на улицу. На улице стояла все та же пасмурная погода. Ветер дул мне в лицо, обжигающим холодом. Мой взор упал на обгорелый круг в центре, между столбами. Внутренние чувство говорило мне, что именно здесь произошло массовое самоубийство сектантов. Но как они убили себя? Сожгли? Но почему тогда такой ровный круг, да и поверхность газона выжжена идеально ровно. Надо все-таки спросить у гида, узнать по максимуму, не зря же я ей заплатил такие деньги. Но не успев даже повернуться к ней, она сама заговорила. Продолжая историю, тесно связанную с этим поместьем.

«Конечно, вы могли заметить идеально выжженный круг, и конечно, вы задаетесь вопросами, что

же случилось? Но точного ответа на ваш вопрос нет. Через какое-то время, тут нашли всех членов той секты, но не самого мистера Тильдельсона. По кругу стояли большие железные колбы, провода торчали из верхушек, а внутри были сгоревшие тела всех жителей этого маленького района. Установленная причина смерти – смерть от электричества. По-простому говоря – они сгорели от тока, который пустили по ним. Нет не одного доказательства, что с ними это сделали насильно. Но для всех до сих пор загадка, к чему же они были подключены? Ведь никакого аппарата не нашли на месте смерти. Основная теория, что все это был обман, что секта была создана с целью получения больших денежных средств. Мистер Тильдельсон специально выбирал семьи с детьми, чтобы убить родителей, а детей продать, заработать большое состояние и уехать отсюда. Говорят, что-то похожее было в Германии, в 1942 году, но все это лишь слухи. Точно мы уже никогда не узнаем, что именно здесь произошло, только если сам мистер Тильдельсон не объявится, и не расскажет нам все» – вот такой шуткой она закончила свой рассказ.

Не сказать, что рассказ меня сильно удивил. Работорговля детьми и сейчас встречается в мире, но кто будет так заморачиваться, ведь легче нанять бугаев, чтобы они ездили на фургоне и заманивали детей конфетами. Да и зачем так сложно убивать их родителей? Легче было же отравить, они бы даже не успели бы понять всего этого. Столько вопросов. И ответы мне самому вряд ли найти. Сейчас я не попаду в поместье, не смогу там полазить, только если ночью, когда уйдет миссис Портер. Но мне нужно найти Саманту.

Я даже не заметил, как над всеми своими мыслями ушёл из этого района и пошёл обратно в город. Странно, но погода прояснила. Обычный солнечный полдень. И следа не осталось от пасмурной погоды.

Медленно, наслаждаясь погодой я дошёл до кафе. Надо было перекусить. Может, там будет Саманта, и она сама ко мне подойдет. Да и будет время в спокойной обстановки, чтобы размыслить над всеми гипотезами по поводу этих смертей и пропажи детей.

Сев за столик, ко мне подошла очень красивая и молодая официантка. Своей красотой она отбила мне дар речи. Глаза у неё были ярко голубые, черные, как смоль, волосы были аккуратно сложены. Ее фигуре позавидуют многие модели. Бело-розовая кожа наполняла ее жизнью, а лучезарная улыбка из любого мужчины сделает робкого ребенка. Ей надо сниматься в кино, красоваться в обложках глянцевого журнала, а не прожигать свои лучшие годы, поднося кофе, таким старым брюзгам, как я. Слишком я на неё засмотрелся, с каждой секундой я все больше превращался в маленького мальчика. Любуясь ее красотой, я даже не расслышал ее вопроса. Дважды ей пришлось переспросить меня.

–

Мистер, вам кофе или ещё что-нибудь?

–

Что? А, да. Кофе. Можно ещё кусочек вашего лучшего пирога. Простите меня. Вы отключили во мне все мои чувства, кроме глаз. Вы очень красивы, не мог оторвать глаз от вас. – Странный конечно подкат. Но бывали и хуже.

–

Ага. – Безразлично она ответила. Наверное, ей было это привычно. Наверняка к ней часто подкатывают эти деревенщины, она привыкла к любым фразам и действиям. Но она очень быстро вернулась и поставила тарелку с кусочком пирога. Пирог был обычный, клубничный или вишнёвый. Но она не ушла, и уже пристально

разглядывала меня. Может я в чем-то испачкался, или где-то залысины появились? Что ж она так смотрит? Наверное, ей также неловко было, когда я пялился на неё. Вот теперь я понимаю женщин, на которых часто смотрят парни. Ты как будто голый.

–

Вас случайно зовут не Айзек Уайт? – вот теперь я понял, почему она рассматривала меня. Она меня узнала. Как и у многих писателей, мой портрет красуется на обратной стороне моих книг. Конечно, там я моложе, стройнее. Когда-то у меня не было отбоя от девушек, но сейчас я постарел, появились морщины, несколько седых волос, а там, где когда-то был пресс, теперь небольшой животик. Ещё пять лет назад, если бы она подошла ко мне, то я точно знал, что ночью буду познавать ее, как она мои книги. Но сейчас это все реже происходит. Молодые девушки видят во мне отца, доброго дядю, а не знаменитого красавчика. Но я все равно не теряю надежды, особенно с такими милыми созданиями, застрявшими в этой дыре. Каждая же хочет заполучить принца на белом коне, который увезёт ее из этой дыры.

–

Да, это я – сказал я своим сексуальным голосом, втянув живот и сделав свою сексуальное лицо. Но всего через мгновение я понял, что лучше бы я это не делал.

–

Вам плохо стало? Может вам воды принести? Или вызвать врача? – забеспокоилась официантка. Конечно же я старый дурак. Какое сексуальное лицо. Мне почти сорок. Когда я его делаю, я не становлюсь сексуальнее, больше похоже, что у меня запор. Тут же я убрал эту физиономию со своего лица, и заверил ее, что все хорошо. – О, я обожаю ваши книги, «Отель крови», «Канадский душитель», «Маньяки

XXI

века», это все прям в душе у меня застряли… – каждый раз, когда я слышу свои произведения, я понимаю, что никогда не умел давать названия книгам. Они либо самые типичные, либо звучат так, как будто это ребёнок сочинил. – ночами я их читала, они оставляли дрожь в коленях.

–

Если хотите, я мог бы дать вам автограф. – Конечно я знал, что у неё нет с собой книги. Это был предлог, чтобы встретиться вечером, возможно даже у неё дома. Самонадеянно, но зато часто работает.

–

Ой, у меня нет с собой книги…– не успев договорить, я тут же предложил ей встретиться вечером, чтобы дать автограф попозже и возможно что-то даже больше. Но она отказала, объяснив, что у нее нету книг, она брала их у подружки, когда она ещё жила в другом городе. Да и ее бы мать никуда не отпустила, тем более со взрослым мужчиной средних лет. Меня, конечно, это задело. Когда молодые говорят о тебе, как о старике, всегда приходит грусть упущенных возможностей. Особенно, когда говорят это молодые красивые девушки. Но видимо девушке очень скучно здесь, а я хоть какая-то знаменитость, да и поговорить ей видимо не особо есть с кем. Поэтому она подсела ко мне. Я бы не сказал, что сильно рад этому. Она со мной разговаривала, как с отцом или дядей. Народу не было в кафе, поэтому она могла спокойно сидеть и ныть о своей жизни. Я знал, что она расскажет – обычная девушка из провинциального городка, которая мечтает завоевать этот мир, показать, что она не обычная девушка. Ничего особенного. Столько вечеров я провёл, выслушивая своих читательниц. Даже не надо было думать в эти моменты. Отвечать типичными фразами – «мир не загорании», «у тебя все получиться», «я в тебя верю», «я знаю, что ты сможешь всего добиться», и периодически киваю и улыбаюсь им. Но там у меня была цель, залезть к ним под юбку, а тут я точно знал, что мне ничего не светит, так что можно было не притворяться заинтересованностью, но зато можно узнать чуть больше о том, что случилось здесь 50 лет назад.

Конец ознакомительного фрагмента.