Глория

Александер Робин

В последнюю очередь открывали свои подарки мама и папа. Мамины глаза заблестели от слез, когда она открыла наш подарок. Фотограф делал случайные снимки клиентов Пэт О’Брайен и я попросила его сделать один для нас без предупреждения остальных членов нашей группы. Мы все четверо смеялись, подняв наши бокалы. Адриан выбрала именно этот кадр.

— Я буду хранить это сокровище, — сказала мама, прижав ее к груди. — Это был особенный день.

В прошлые годы папа дарил маме самые неудачные подарки. Один год — пылесос, другой — набор для сервировки. В этот раз он подарил слимбокс. Когда

мама его открыла, то челюсть ее провисла. Там лежал теннисный браслет, на который мама намекала уже на протяжении нескольких лет.

Между ними было что-то новое. Я наблюдала, как папа ласкал щеки мамы перед тем, как поцеловать ее. Они смотрели в глаза друг друга с обожанием. Это было странно и радостно одновременно. Я понятия не имела, что произошло во время их ночного боя, но было очевидно, что мама выиграла этот бой. В нашем городе действительно был новый шериф, и она получила своего мужчину. К тому же все выглядело так, что она его еще и приручила.

Следующее утро наступило слишком рано. Мы с Адриан собрали свои вещи и загрузили их в машину. Вся семья собралась вокруг нас и дарила нам слезные объятия. Мое сердце было разбито, когда я обнимала маму на прощание.

— Я очень скоро приеду к вам, — прошептала она мне на ухо и прижала к себе еще покрепче.

Когда пришла моя очередь обнять папу, мы неловко смотрели друг на друга, пока он не притянул меня к себе.

— Я люблю тебя, — прошептал он мне. Я уже много лет не слышала от него таких слов. Мама делала это за него.

— Я тоже люблю тебя, — удалось промямлить мне перед тем, как сесть со своими костылями в машину. Я провожала его взглядом, пока Адриан не вывела машину на дорогу, ведущую в аэропорт.

Глава 15

Мы обнялись с Ирис так, как будто были вдали друг от друга много лет. Она рассмеялась, когда мы прижались к ней и сжали изо всех сил, выдавливая из нее воздух.

— Отстаньте от меня, девчушки, — сказала она с широкой улыбкой. — Позвольте мне взглянуть на вас.

Она отодвинула Адриан на расстоянии вытянутой руки и очень внимательно рассмотрела ее. Ирис казалась довольной тем, что Адриан выглядела здоровой и неповрежденной, затем она обратила внимание на меня.

— Как же это случилось? — она указала на мою ногу.

— Однажды ночью мы с Адриан резвились, и я засунула ногу между прутьев в спинке кровати.

Ирис закатила глаза и посмотрела на Адриан, которая, не говоря ни слова, просто пожала плечами. Когда Ирис поняла, что я не вру, она смеялась от души.

— Давайте, я хочу услышать все о вашем путешествии, но вы можете умолчать о вашей акробатике в спальне, — сказала она, покачав головой и помогая мне сесть в джип.

Тропическая жара плюс гипс равно — зуд. Пока Ирис везла нас по острову, я каталась по всему заднему сиденью, пытаясь найти то, чем можно было бы почесать ногу под гипсом.

— Я больше не могу переносить этого, — скулила я. — Пусть Шелби достанет меня из этой штуки.

— Она

не сделает этого, — сказала Адриан, глядя на меня через плечо. — Еще не время снимать гипс. Мы просто найдем для тебя что-то, чем можно поцарапать ногу.

— Но с гипсом я не смогу заниматься плаванием с Тедди, — жаловалась я.

— Смирись с этим, какое-то время тебе придется поносить его. Чем лучше ты будешь заботиться о себе, тем быстрее мы его снимем.

Я чувствовала себя так, как будто у меня завелись блохи. Мне казалось, что волосы растут на моей ноге преувеличенными темпами. Я буду выглядеть как Чубакка, когда с меня снимут гипс.

Пока мы ехали в нашу гостиницу, то всю дорогу рассказывали о нашем путешествии в Новый Орлеан и об изменениях, которые произошли в нашей семье. Я смотрела в зеркало заднего вида на выражение лица Ирис, и как ее глаза расширялись на мои откровения. Ирис знала лучше, чем кто-либо, как мои родители относились к Глории, и она была потрясена тем, что их отношение ко мне стало меняться. Когда я начала рассказывать ей об Агги Спайвик и ее книге, джип резко остановился.

Ирис развернулась на сиденье и посмотрела на меня.

— Ты прочитала ее?

— Я собиралась почитать ее в самолете, но мы с Адриан проспали на всех трех рейсах. Ты знаешь, о чем она там пишет?

Ирис покачала головой.

— Глория всегда писала. Это для нее было очень личное.

— Почему ты так удивилась, когда узнала, что книга у меня?

Ирис посмотрела на Адриан, которая безусловно знала, что происходит в голове у нее, и вздохнула:

— Она отправила ее по почте кому-то далеко. Почему она не доверила мне передать ее тебе?

— Я не знаю, — честно сказала я. — Я полагаю, что ответ может содержаться в самой книге, и если я найду его, то обязательно поделюсь им с тобой.

Ирис кивнула и вернулась обратно к дороге, но раньше я увидела боль в ее глазах. Адриан грустно посмотрела на меня и положила свою руку на плечи Ирис, так мы и доехали до гостиницы.

Вы знаете старую поговорку — “Дом там, где сердце”? Я слышала ее всю свою жизнь, но никогда не обращала на нее внимания. Эта старая поговорка появилась в моей голове, когда машина остановилась перед баром. Наш маленький рай был прост и требовал много ухода за ним, но для меня это был мой дом. У меня уже были друзья, которые проникали в мое сердце и приживались там, но здесь было единственное место в мире, которое было моим домом, и я любила его. Моя семья и я сделали огромные успехи в налаживании наших отношений, но Новый Орлеан никогда больше не будет моим домом.

Ирис начала готовить ужин, а мы с Адриан распаковывать свои вещи. Я костыляла по нашему домику, пытаясь помочь ей, чем могла. Два котенка приняли мой гипс за новую ногтеточку и прицепились к нему, используя меня для бесплатного проезда по комнате.

— Ах Боже мой, я люблю вас, малышки! — сказала Адриан и, взяв одного из них на руки, поцеловала в маленькую мордочку. — Я соскучилась по вам!

После ее заявления в самолете, она больше не поднимала вопрос о наших собственных детях. Я очень надеялась, что тот раз был простым мигом безумия.