Глоток перед битвой
Шрифт:
А тот слегка вздернул брови и поглядел на Полсона. Полсон чуть приподнял свои и поглядел на Джима. Джим — на меня. В паузе между двумя ударами сердца я тоже поднял брови, адресуясь ко всей компании сразу:
— Уж не в клуб ли я попал?
Полсон слегка смутился. Джим чуть заметно улыбнулся, а Малкерн произнес:
— Ну, с чего бы нам начать?
— Может быть, выпить? — сказал я, оглянувшись на стойку бара за спиной.
Малкерн издал благодушный смешок, Джим и Полсон подхватили. Теперь я знал, где Джим этому обучился. Странно, что эти двое разом
— Ну, разумеется, — сказал Малкерн. — Разумеется.
Он поднял руку, и до невозможности миловидная юная особа, которую, судя по золотой бирочке на груди, звали Рэйчел, возникла у моего локтя:
— К вашим услугам, сенатор.
— Дайте-ка молодому человеку чего-нибудь выпить. — Это прозвучало как нечто среднее между лаем и смехом.
Улыбка Рэйчел сделалась еще лучезарней. Чуть изогнув стан, она взглянула на меня сверху вниз:
— Конечно, сэр, что предпочитаете?
— Пиво. Пиво-то есть у вас?
Она засмеялась. Политики засмеялись. Я ущипнул себя за ляжку и сохранил серьезность. Боже, в какое блаженное место меня занесло.
— Да, сэр. У нас есть «Хейнекен», «Бек'с», «Молсон», «Сэм Адамс», «Сент-Поли Герл», «Корона», «Лёвенбрау», «Дос Экис»…
— Ну, что ж, «Молсон», пожалуй, сойдет, — прервал я ее, боясь, что перечисление затянется до темноты.
— Патрик, — сказал Джим и, стиснув ладони, подался вперед, показывая тем самым, что шутки кончились, — у нас, видишь ли, вышла небольшая…
— Закавыка, — перебил его Малкерн. — Небольшая закавыка. Нам бы очень хотелось разобраться в ней без лишнего шума, да и с плеч долой.
На некоторое время воцарилось молчание. Как мне показалось, все были потрясены фактом знакомства с человеком, который вот так, запросто, в обыденном разговоре, употребляет редкое слово «закавыка». Я вышел из благоговейного столбняка первым:
— Так в чем же она заключается?
Малкерн откинулся на спинку стула, не сводя с меня взгляда. Появилась Рэйчел, поставила передо мной запотевший стакан и на две трети наполнила его пивом. Цепкие черные глаза Малкерна по-прежнему были неотрывно устремлены на меня.
— На здоровье, — сказала Рэйчел и отошла.
Малкерн смотрел на меня все так же пристально. Вероятно, для того, чтобы он моргнул, потребовалось бы рвануть рядом гранату.
— Я хорошо знал вашего отца, старина, — произнес он наконец. — Я не встречал человека… э-э-э… достойней. Истинный герой.
— Он всегда гордился знакомством с вами, сенатор.
Малкерн кивнул, как бы говоря, что это уж само собой.
— Ужасно, что он так рано умер. Кто бы мог подумать. Казалось, на двести лет задуман, но… — тут сенатор постучал себя кулаками в грудь, — никогда не знаешь, когда мотор забарахлит.
Отца за полгода сглодал рак легкого, но кто может помешать сенатору считать, что причина смерти — инфаркт?
— И вот я сижу с его сыном, — продолжал он. — Совсем взрослым парнем.
— Да, я уже почти большой, — ответил я. — Месяц назад бриться начал.
Джим сидел с таким видом, словно проглотил
— Не обижайся, — сказал Малкерн, поняв, что дал маху. — Я тебе так скажу, Пат, доживешь до моих лет, и все тебе покажутся зелеными юнцами.
Я кивнул учтиво и простодушно.
Малкерн покрутил в стакане деревянной палочкой, вынул ее и аккуратно положил на салфетку.
— Мы так понимаем, что отыскивать людей никто не умеет лучше… — рука, повернутая ладонью вверх, качнулась в моем направлении.
Я снова кивнул.
— Вот как? Без ложной скромности?
Я пожал плечами:
— Это моя работа. Пока справляюсь. — Я отхлебнул пива, почувствовал, как обволакивает язык и нёбо сладковатая горечь, и в который уж раз пожалел, что не курю.
— Ну-с, так вот, старина, дело заключается в следующем: на будущей неделе мы должны будем провести один весьма важный законопроект. Оружие у нас, так сказать, тяжелое, однако методы и способы, которые понадобились для того, чтобы его раздобыть, могут быть… хм… неправильно поняты.
— Например?
Малкерн кивнул и улыбнулся, словно говоря: «Молодец!»
— Неправильно поняты, — повторил он.
Я прикинулся непонимающим:
— А где-нибудь на бумажке эти ваши методы и способы зафиксированы? Документы имеются?
— Смекает, — сказал Малкерн, обращаясь к Джиму и Полсону. — На лету схватывает. — Потом взглянул на меня. — В том-то и дело, Пат, что имеются. Имеются документы.
Не стоит ли сказать ему, как меня бесит, когда меня называют «Пат»? Или лучше начать обращаться к нему «Стерл», поглядеть, не вызовет ли это нареканий? Я отхлебнул пива.
— Сенатор, я умею искать людей, а не вещи.
— Если позволите вмешаться, — вмешался Джим, — документы эти находятся у человека, который не так давно исчез. Это…
— Это служащая Капитолия, которая раньше пользовалась нашим полным доверием, — прервал его Малкерн, и тогда я понял, что же это такое — «стальной кулак в бархатной перчатке»: ни словом, ни жестом, ни гримасой сенатор не выразил недовольства, однако Джим сейчас же смутился, словно мучил кошку и был застигнут за этим занятием. Он сделал большой глоток виски и сосредоточенно погнал кубики льда против часовой стрелки. По всему было видно, что больше он в разговор встревать не станет.
Малкерн же поглядел на Полсона, а тот полез в свой кейс, извлек оттуда несколько листков бумаги и протянул их мне.
На первой странице была сильно увеличенная, а потому неважного качества фотокопия служебного удостоверения. Чернокожая женщина средних лет. Потухшие глаза, усталое лицо. Рот полуоткрыт, губы чуть искривлены, словно она собиралась сообщить фотографу, что ей некогда и надоело. Я перевернул страницу и увидел посреди белого листа ксерокопию ее водительских прав. Дженна Анджелайн. Сорок один год, а выглядит на все пятьдесят. Права третьей категории, без ограничений, выданы в Массачусетсе. Глаза карие, рост пять футов шесть дюймов. Адрес — Дорчестер, Кеннет-стрит, 412. Номер страхового свидетельства — 042-5I-6543.