Глубь 2
Шрифт:
Наконец, настал день, когда последний несчастный занял свое место. Тела, что я таскал, лежали ровными штабелями и были пропитаны местным аналогом бензина. Стоит мне лишь поднести зажигалку, и пламя взовьется ввысь, окончательно даруя успокоение этим людям и моей совести. Какой-то внутренний червячок грыз меня с самого начала, твердил, что негоже оставлять их рядом с той тварью, которая пытала и мучала их.
Нажав кнопку на маленьком кубике, увидел, как из отверстия вырвался огонек. Внезапный кашель скрутил меня, и, сплюнув на пол, я увидел следы крови. Странно, вроде бы из-за ноги
— Да и черт с ним! — вновь щелкнув зажигалкой, бросил ее в возведённый мною погребальный костер.
Пламя вспыхнуло мгновенно, перескакивая с одного тела на другое, разгоняя своим светом этот вечный сумрак, и я почувствовал, как на душе становится даже чуточку светлее. Дым от костра стал распространяться все сильнее, но где-то в вышине загудели системы вентиляции, и дышать стало легче.
Все-таки удивительное сооружение — эта Станция. Казалось, вся система способна существовать самостоятельно без помощи человека. Даже порой создавалось впечатление, что мы здесь — лишнее звено. И в этот раз системы жизнеобеспечения не подвели, очищая помещение от продуктов горения.
Костер горел долго, превращая когда-то живых людей в пепел. Конечно, что-то не догорит, где-то не хватит силы пламени, но, по крайней мере, они не станут добычей падальщиков.
Дожидаться, пока все потухнет, я не стал. Процесс обещал быть долгим, а мое самочувствие оставляло желать лучшего. По пути домой вновь случились приступы кашля, а также появились признаки надвигающейся болезни. Головокружение, озноб и навалившаяся слабость лишь усиливались, и даже приятый душ и горячий напиток не смогли взбодрить меня.
Забравшись на кровать и укрывшись одеялом, я все равно никак не мог согреться. Встав, пошатываясь, сходил за дополнительными одеялами, по пути прихватив пару бутылок с водой. Эти усилия окончательно меня доконали, и на постель я упал уже в полуобморочном состоянии.
Пробуждение облегчения не принесло. В горле пересохло, и с трудом скинув одеяла, что из почти невесомых превратились в железобетонные, дотянулся до воды. Но даже осушив почти литровую емкость, не ощутил облегчения. Поэтому повернувшись на бок попробовал вновь уснуть.
Следующие дни слились в один непрекращающийся кошмар. Меня по-прежнему лихорадило, и вставал я только для того, чтобы попить и сходить в уборную. Попытка поесть окончилась тем, что мне пришлось наблюдать непереваренные остатки пищи на полу кухни.
Рука же, которую мне поцарапали местные крысы, со временем опухла и почти перестала слушаться. В купе с ногой это превратило меня в малоподвижного инвалида.
Да еще это постоянное повизгивание и царапанье, что становилось все громче за тонкими стенами модуля действовало на и так расшатанные нервы. Мне стало сниться, как толпа «крыс» прогрызает ходы в мой дом и, пока я нахожусь в забытье, начинают есть меня живьем. Сон казался очень реальным, да еще и боль во всем теле заставила меня проснуться, и я, с трудом собрав оставшуюся еду и воду, перенес это все с кухни в свою комнату. Больше для собственного успокоения, чем для реальной пользы, подпер дверь тумбочкой и, наплевав на все предосторожности, вколол все лекарства, хоть как-то способные
Волна холода пронзила меня от кончиков волос до самых пят. Казалось, что я лег в бассейн со льдом и теперь медленно погружаюсь на дно. Внезапно мое сердце пропустило удар, за тем еще один и еще. Холод отступал, освобождая место для пламени, что начало разгораться где-то в центре живота.
Вместе с пламенем пришла очередная порция боли, что накрыла меня полностью и уходить уже никуда не собиралась. Я было попробовал кричать, но легкие отказывались выталкивать воздух наружу, и мне даже ни одного звука издать не удалось. Да и кто бы меня тут услышал, кроме мелких тварей, бродящих снаружи?
Но, видимо, не стоит вспоминать лихо, пока оно спит. Не смотря на свое полуобморочное состояние, я услышал, как шуршание множества лапок за тонкой дверью стали еще громче, а за ним раздалось пока еще неуверенное скрежетание коготков по металлу.
Попытался сесть, чтобы встретить тварей лицом к лицу, но тело окончательно подвело меня. С трудом сумев повернуть голову в сторону двери, с ужасом наблюдал как на ее поверхности проступают вмятины и трещины. С каждой секундой они становились все больше, и сквозь образовавшиеся отверстия я мог видеть маленькие лоснящиеся тушки «крыс».
Вот одна из них, просунув головку в узкую щель, неудачно дернулась и, задев острые края, почти лишилась ее. Свежая кровь лишь раззадорила ее товарок, и за стеной раздался громкий писк всей стаи, что с еще большим усердием принялась изничтожать перед собой последнюю преграду, отделавшую меня от них.
Щели становились все шире, и вот уже первые, далеко не самые крупные особи, стали падать на пол уже в моей комнате. Они сразу же разбегались в стороны, но пока почему-то ни одна из них на кровать ко мне не залезла.
Дверь продержалась еще минуты три, забрав с собой еще пару десятков жизней местных паразитов. Я же лежал все это время и смотрел, как моя смерть становится все ближе и ближе. Мне даже стало жалко, что я не вколол все лекарства сразу, чтобы вызвать передозировку и умереть менее болезненно.
Весь пол вокруг кровати был покрыт серой шевелящейся и пищащей массой. Неожиданно они затихли, и я увидел, как в дверь входит местный «мышиный король».
Эта тварь была значительно крупнее своих подчинённых и даже с какой-то грацией, растолкав их, запрыгнула на кровать. Сев передо мной, она внимательно посмотрела мне в глаза и, зашипев, приготовилась к прыжку.
Глава 3
Тварь вся сжалась перед прыжком, присев на задние лапы, а я закрыл глаза, уже смирившись с мучительной смертью. Она, словно растягивала удовольствие, наслаждаясь моим страхом. «Крыса» пускала тонкие ниточки слюней, а из ее пасти доносилось смрадное дыхание, перебивавшее все окружающие запахи.
И вот тварь взвилась в воздух и, спрыгнув на стол, пустилась наутек из комнаты. Следом за ней побежала и вся стая.
Только сейчас осознал, что звучание окружающего мира сменилось. До меня докатились громкие хлопки, и по стенам пробежала легкая дрожь. Свет в комнате погас, но тут же вновь появился, правда совсем тусклый.