Глубина. Трилогия
Шрифт:
– На, мешай!
«Урсус» я никогда не пробовал, но по слухам, водка хорошая. С надеждой, что подсознание додумает вкус за меня, наливаю стопку. Маг хватает кувшин и сам смешивает в нем напиток, пользуясь рукой в качестве миксера.
В конце концов, мы в виртуальности… микробов тут нет. Залпом выпиваю и отхлебываю прямо из кувшина. Интересуюсь:
– Где такую обувку раздобыл?
– Тапочки? А, сегодня сделал… запарило в песке вязнуть. Нравится? Понимаешь, ходить в Диптауне можно только по полу. Вот пришлось к подметкам
Маг хохочет и начинает мелко перебирать ногами, поднимаясь почти до уровня стола. Потом поджимает ноги, падает в кресло и откупоривает свой ликер. С чмоканьем припадает к бутылке.
– Шикарная штучка! – заявляет он. – Сладкий-сладкий! Настоящий Кюрасао!
– Ты весь день тут проводишь? – интересуюсь я.
– День? Ха! Я отсюда выхожу поесть и, пардон, в туалет сбегать!
– Мадам говорит, вся защита на тебе держится…
– Не то слово! Тут все на мне держится.
– Посторонний может сюда пройти?
– А как бы мы на жизнь зарабатывали, если их не пускать?
– Я о другом. Возможно проникнуть в служебные помещения борделя?
– Заведения! Это не бордель, а Заведение! Нет, нельзя.
– Абсолютно?
Маг вздыхает и становится более серьезным:
– Ты хакер или ламер?
Вопрос риторический, но все же отвечаю:
– «Чайник» я.
– Понятненько… Абсолютных защит не существует. Чем больше приближаешься к абсолютной надежности, тем неудобнее твое пребывание в виртуальности. Тут квадратичная зависимость: с увеличением защиты падает твоя способность воспринимать и передавать информацию. Самое главное – найти оптимальное соотношение защиты и удобства. Наша охранная система создана с элементами искусственного интеллекта. При обнаружении попыток взлома дается оповещение, вводятся дополнительные пароли, включаются болванчики…
– Болванчики?
– Автономные мобильные охранные программы, фагоциты. Я их болванчиками зову, они все тупые. Ты чего не пьешь?
Наливаю себе еще.
– Если идет интенсивная атака, – продолжает Маг, – то степень защиты растет неограниченно, вплоть до полной капсуляции Заведения. Разумеется, на практике такого не случалось, но все должно работать именно так…
– Ты хочешь сказать – защита все-таки идеальна?
Маг мнется. Тщеславие, которого он явно не лишен, борется в нем с объективностью.
– Нет… Если проникновение спланирует большая группа профессионалов, они успеют войти, прежде чем охрана заработает на всю катушку. Только кому это надо, а?
Я понимаю, что иного ответа и ожидать было смешно. На любой щит находится свой меч.
– Спасибо, Маг.
– Да ладно, мелочи! – машет он рукой. – Хочешь свою охранную систему наладить? Притаскивай, помогу. Или нет, пошли к тебе! – загорается Маг. – Сам все сделаю. Скучно тут сидеть!
Качаю головой – не угадал.
– Просто
– А, так ты из проверяющих? – вскидывается Маг. – Т-с! Все понял, тихо… Чего Мадам сразу не сказала?
Интересно, кто может проверять виртуальный публичный дом? И зачем? Очень интересно… но расспрашивать Мага не решаюсь.
– Пойду, может, уже и Вика освободилась, – говорю я. Маг сразу становится торжественным и важным.
– Ты смотри. Вику не обижай! – предупреждает он. – А то… она девчонка славная, я за нее любому морду набью.
Маг вздыхает, мечтательно смотрит на море.
– Хотел было за ней приударить, да ты меня опередил… – признается он. – Вика ведь в меня влюблена была по уши. И сейчас еще, наверное… но ты не переживай. Я у друзей подруг не отбиваю.
Когда-то я думал, что компьютерщики из телесериалов – это придуманные характеры. Если бы! В жизни они тоже есть.
– Но вот к той, беленькой, лучше и не подходи! – добавляет он. – Она в меня втюрилась, уже с полгода сохнет.
Бедная девушка, не подозревая о своей тяжелой судьбе, хохочет, обнимаясь с подружкой.
– Или, может, за Наташкой приударить… – размышляет Маг. – Они тут все такие влюбчивые!
Он подхватывает свой ликер и приплясывающей походкой движется к веселящейся блондинке. А я пользуюсь моментом, чтобы смыться.
101
Видимо, я делаю пару лишних кругов на винтовой лестнице и поэтому спускаюсь в холл. Давешних посетителей нет. Наверное, уже вкушают радости жизни.
Только какой-то парень стоит у стола, листая черный альбом. Невысокий, сутулый, с лицом изголодавшегося сурка, длинными прядями волос, выбивающимися из-под надвинутой на глаза кепки.
Я прохожу мимо, к двери в служебные помещения, когда до меня доходит. А парень уже откинул альбом и неторопливо двигается к выходу.
– Кепочка! – окликаю я его.
Он останавливается и медленно оборачивается. Глаза пустые, жизнерадостные, как у вареной рыбы.
– Ты – Кепочка, – повторяю я.
Ни малейшей реакции. Парень лупится на меня пустым взглядом.
– Ты мне не нравишься! – с нежданной радостью говорю я. – Слышишь? Ты мне очень не нравишься.
– Три раза «ха-ха», – отводя блеклый взгляд, отвечает Кепочка. И вновь поворачивается к двери. Любопытства в нем нет в принципе.
Но по крайней мере земляк.
– Стой! – кричу вслед, и он останавливается. Равнодушно ждет. – Тебе не следует больше приходить сюда, – говорю я.
Кепочка ухмыляется. Первая эмоция на его лице – но она такая механическая, словно я общаюсь с программой, а не с человеком.
– Чего ты здесь добиваешься?
Кажется, это тот вопрос, на который он готов ответить.
– Некоторые исследования групповой психологии.
– Проводи их в другом месте.
Белесые глаза обшаривают меня с ног до головы: