Глубокий контакт

Астахов Андрей Львович

Прошло с четверть часа, и группа оказалась у входа в новый тоннель, перпендикулярный тому, по которому они шли. Возняк нырнул в тоннель, и все услышали его вскрик, от которого Северянина будто продрал электрический ток.

Тоннель был очень короткий и заканчивался маленькой пещеркой. На полу пещерки среди разбросанных костей и куч помета лежало все, что осталось от Птахи. В наушниках стало тихо – так тихо, что зазвенело в ушах.

– Скрэтчи, – наконец-то вымолвил Возняк. Голос его дрожал от ярости. – Будь я проклят, если это не их работа! Бармен, давай мешок.

Пока останки Птахи укладывали в

пластиковый мешок, Северянин наблюдал за Сайксом. Археолог стоял у входа в пещеру, опустив голову и безвольно свесив руки.

– Джон, как вы? – не удержался Северянин.

– Нормально. Пока нормально…

– Алло, Милтон! – Громкий голос Апостола в наушниках заставил всех вздрогнуть. – Слышишь меня?

– Говори, Вадим.

– Мы только что прикончили скрэтча в тоннеле.

– А мы нашли Птаху, вернее то, что им когда-то было, – мрачно ответил Возняк. – Ищите остальных, Седого и Спортсмена.

– Мы идем дальше. Конец связи.

– Бармен, Сайкс, берите мешок! Будем нести Птаху по очереди, – скомандовал Возняк, – Эй, Археолог, что стоишь, как в штаны наложил? Я, кажется, ясно выразился.

– Да-да, конечно! – Сайкс засуетился, бросился к мешку с покойником. Мешок был зловеще легкий – скрэтчи мало что оставили от человека.

– Пошли!

Теперь в черноте тоннеля ощущалась угроза. Покинув пещеру и пройдя лабиринт, группа вернулась в основной тоннель и быстрым шагом направилась к подъемнику. Тяжелое напряженное дыхание в наушниках стало громче. Потом его прервал сигнал вызова, и Северянин вновь услышал голос Апостола.

– Милтон, мы нашли труп Спортсмена. Боже мой, ты бы только видел это!

– А скрэтчи?

– Пока наткнулись только на одного.

– Будьте осторожны. Эта погань всегда сбивается в стаи. Мы идем к вам.

Последние сотню метров преодолевали чуть ли не бегом. Мешок с телом Птахи оставили у подъемника, потом вся группа двинулась в тоннель, отмеченный радиомаяком Апостола. А несколько секунд спустя тишину разорвали крики и оглушительная стрельба.

Северянин, позабыв обо всем, бросился вслед за шерифом в глубь тоннеля. Впереди ослепительно сверкали вспышки плазмоидов, метались черные тени. Потом что-то ухнуло так, что наушники захрипели – вероятно, разорвалась граната. Перепрыгивая через лежавшие на полу тоннеля камни, Северянин догнал шерифа, и вместе они выбежали из тоннеля в новую пещеру.

Апостол и его люди, встав полукругом у входа в штрек, поливали огнем из кина-ружей и винтовок то, что пряталось в глубине штрека. Потом рядом с ними появился выбежавший из-за спины Северянина Карл и выстрелил в штрек из плазмомета. Облако раскаленной плазмы наполнило штрек, выжигая в нем воздух, оплавляя камень и превращая толомеитовый песок в зеленое стекло. Из каменного провала вырвались облака густого черного дыма. А секунду спустя стрельба стихла. В наушниках остались лишь тяжелое дыхание – и спокойный голос Апостола.

– Спасибо, Карл, похоже, ты сэкономил нам патроны.

Один скрэтч лежал метрах в десяти от выхода из штрека, второй – в самом его конце. Если первая тварь превратилась в головешку, то второй скрэтч сохранился лучше, лишь шерсть на нем обгорела, превратившись в серый пепел. Северянин обошел труп твари: скрэтч был намного крупнее своих виртуальных

собратьев, с которыми он имел дело на «Большой Маме». Но облик был тот же – хищная узкая морда, круглые уши, голые розовые лапы с острыми когтями. А еще на шее у скрэтча что-то заблестело. Северянин посветил фонарем. Не веря глазам, протянул руку, чтобы снять с убитого зверя предмет, который явно не случайно оказался на скрэтче.

Цепочка с медальоном. На одной стороне медальона – изображение Богородицы с младенцем: стерев пальцами жирный нагар с другой стороны, Северянин прочитал надпись на испанском языке: «Дорогому сыночку Мануэлю от мамы. Храни тебя Бог!» Он разглядывал этот медальон и даже не услышал, как к нему подошел Возняк.

– Эй, Северянин, ты что замер? – Взгляд шерифа упал на медальон. – Что это у тебя?

– Это было у скрэтча на шее, – Северянин протянул медальон шерифу. – Черт! Ты уверен?

– Я сам снял его с этой твари.

– Я бы не удивился, если бы такая вещь была у скрэтча в желудке. Но вот на шее! Какому-то идиоту пришла в голову мысль скверно пошутить. – Возняк осмотрел медальон. – Похоже, он платиновый. Твой трофей, Северянин. Пошли, нам еще надо Седого найти.

Сжимая в кулаке медальон, Северянин еще раз посмотрел на убитого скрэтча и поплелся за шерифом. Почему-то к горлу подступила тошнота. Медальон будто жег руку даже через бронеперчатку. Северянин не удержался и еще раз глянул на свою находку. Что это – случайность? Или Аваллон подкинул ему очередную головоломку, на этот раз реально жутковатую? Эта планета словно издевается над ним: вот тебе, дружок, новая задачка – разгадаешь ли? А разгадать ее стоит. Платиновый именной медальон не просто так оказался на шее плотоядной твари, стерегущей подземные тоннели.

Внезапно Северянин сообразил, что отстал от остальных – огни фонарей мелькали где-то далеко впереди. Сунув медальон в нагрудный карман комбинезона, Северянин поправил автомат и поспешил вперед. Ему казалось, что кто-то из темноты тоннеля смотрит ему в спину.

* * *

Останки Седого нашли только к утру. Попутно застрелили еще пять скрэтчей, устроивших логово в одном из штреков Северной шахты. Погибших похоронили сразу после возвращения из шахты, на грабберском кладбище недалеко от прииска № 2, того самого, куда Северянин и Сайкс попали в первый день по прибытии в Долину Бурь. Поминали Седого, Спортсмена и Птаху в баре Ли Вона – как и после боя у Колючей скалы сюда набилось все население Долины Бурь. Только на этот раз было тихо. Очень тихо. Собравшиеся в баре грабберы почти не разговаривали. Северянин заметил, что Сайкс ограничился глотком биддла, даже пива не пил. Вообще, после спасательной операции в шахте археолог выглядел каким-то прибитым.

К девяти вечера бар опустел. Северянин допил свое пиво, бросил пустую банку в корзину и направился к выходу. В этот момент его негромко окликнули.

– Я наблюдал за тобой, – сказал Апостол, выйдя в круг света от лампы. – Ты выглядишь очень угрюмым.

– А чему радоваться? Поминки все-таки.

– У Милтона теперь будут неприятности. Ведь это он отвечает за безопасность старателей перед властями.

– Сочувствую. Но ничем не могу помочь.

– Шериф сказал, ты нашел какой-то медальон. Можно взглянуть?