Глубокий Сумрак
Шрифт:
Иван Матвеевич раскинулся в плетеном кресле со стаканом виски в руках. На столике дымилась сигара, от чашечки с кофе шел пар. На меня он поглядывал с интересом, но расспрашивать не спешил.
А я вертела в руках стакан с виски (отвратительного вкуса, и что в нем мужчины находят?), иногда прихлебывала кофе (вот кофе был очень хорош), а сигары у меня не было. Хватит того, что я согласилась на стаканчик виски… Крюков рассказывал о нем так, будто это божественный напиток. По мне – так невкусная ерунда!
– Знаете, куда
– Нет, – отозвался казак. – Но что неладное с ней случилось – знаю. Или сама ушла, или убили. Хоть так, хоть эдак – страшновато получается. Чтобы ведьма из своего дома сбежала, где она всего сильнее? Не знаю даже… А чтобы ведьму в ее доме убить, тоже постараться надо. Да и тела ты ведь не нашла?
– Я не искала.
– Ночной Дозор искал. Не нашли пока…
– Шиша сказала, что она мертва. Точнее, что ее больше нет.
– Шиша говорит или правду, или то, что велела ей хозяйка.
– Действительно. Агафья могла оставить ее, чтобы пустить погоню по ложному следу. Но кто за ней гнался? Зачем она пряталась?
– Ты не догадываешься?
– Нет…
Я действительно не догадывалась. Но скрывать свои проблемы от Крюкова было глупо. Я рассказала ему и о Египте, и о вампирах, и о странной черной мессе, и о семейке оборотней. Иван Матвеевич слушал внимательно, иногда задавал уточняющие вопросы.
– Ты полагаешь, что кто-то составил заговор против тебя? – спросил он.
– Не обязательно против меня. Но я кому-то мешаю, наверное.
– Или тебя пытаются к чему-то подтолкнуть, – предположил Крюков. – Куда-то не пустить. Или, напротив, направить. А еще скорее – не тебя, а того, кто с тобой связан. Ты сейчас с кем, Алена?
– В смысле? – Я притворилась непонимающей.
– Друг сердечный имеется?
– Нет.
– А безответно влюбленный?
– Мне о таких неизвестно. А если и известно – они не слишком значимые фигуры на шахматной доске противостояния Дозоров.
– Тут дело может быть совсем не в Дозорах… – протянул Крюков. – Но это все мои фантазии. Возможно, случившееся с тобой в последние дни – просто череда совпадений. Когда долго живешь, еще и не такое случается.
– Я не так уж долго живу.
– Но и не коротко, – засмеялся казак. – Ты у Агафьи совета спросить хотела?
– Я хотела погадать.
– Погадать не могу, не обучен, – усмехнулся Крюков. – А если совет хочешь получить – я его тебе дам охотно. Потеряйся, причем так, чтобы тебя никто не видел. Исчезни на пару месяцев. Желательно вообще уехать куда-нибудь далеко-далеко. На другой континент. Есть же у тебя друзья в Америке?
– Я не могу просто так взять и потеряться…
Озвучив эту простую мысль, я поняла, что и правда не могу! Кому-то сказать, что уезжаю, все равно придется. Да много кому. А если скажешь – что это за исчезновение? Найдут!
– В
– Может быть, обратиться за помощью к Константину? – спросила я.
Крюков поморщился. То ли он не питал теплых чувств к главе ростовского Ночного Дозора, то ли его раздражала моя тупость.
– Ему ты расскажешь ту же историю, что и мне? Пусть даже он и поверит, что тебе грозит опасность. Пусть решит тебе помочь. Что же он сделает? Приставит к тебе телохранителей – пару магов шестого уровня? Больших сил у него нет! Или запрет в здании Дозора на Буденновском проспекте? У них Дозор на втором этаже, а гостиница на четвертом. Неподалеку от штаба Северокавказского военного округа и цирка? И ты будешь там безвылазно сидеть? Скажу тебе по секрету, что домик Агафьи был защищен, по моей скромной оценке, не хуже офиса Дозора…
– Защиту на офис ставили не только местные специалисты…
– Согласен. Но без обслуживания самые надежные заклинания портятся. Да и пассивную защиту всегда можно сломать или обойти. Крепость сильна не стенами, а числом и умением обороняющих ее людей.
– Страшные вещи вы говорите, Иван Матвеевич. Чтобы офис Дозора брали штурмом?
– Эка невидаль! Это при тебе не брали. Я, помнится, и сам штурмовал, и штурмы отбивал. Да не по одному разу…
– В войну?
– Ты сейчас о какой войне?
– О Великой Отечественной.
– А, нет… Во вторую Отечественную я бронепоездом командовал. А вот в Гражданскую были дела…
В другой раз я бы с удовольствием послушала, но сейчас было как-то не до того.
– Иван Матвеевич, а куда вы направляетесь? – спросила я.
– Милая девочка… Лгать я тебе не хочу, а отвечать не могу. Поэтому будем считать, что ты такого вопроса не задавала… Я просто «теряюсь», как говорит современная молодежь.
– Зачем?
Крюков загадочно улыбнулся. Отвечать он явно не собирался.
– Девочка! – На палубе появился мужчина лет сорока пяти в слегка помятом костюме с депутатским значком на лацкане пиджака. – У тебя гостья, Иван?
– Племянница, – скривился Крюков. – Ты уже выспался, Борис?
– Прекрасно выспался. Полон сил и бодрости. А племянница на машине приехала?
– Ты наблюдателен…
Я вспомнила, что видела Бориса по телевизору. Он рассказывал что-то о проблемах жилищно-коммунального хозяйства, о строительстве дорог. Был каким-то промышленником. И фамилия была у него простая. Петров? Нет, Петренко! Даже удивительно, сколько информации хранит наш мозг и как она в нужное время всплывает наружу. Наверное, у нас, Иных, и у людей все-таки общая память. Какое-то облако в Сумраке. И, узнавая что-то, мы всего лишь запоминаем адреса ячеек с информацией, к которым потом обращаемся.