Глубокое озеро Чар

Порохня Нюша

Предусмотрительная старуха снабдила нас дождевиками, и я мысленно поблагодарила её, натягивая шелестящий кусок целлофана синего цвета. Стало получше, и, когда перед нами появилась лента реки, мы сбавили шаг, передвигаясь, как черепахи. Дождь усиливался, было тепло, и аромат магнолии, витавший в воздухе, казался тревожным.

— Куда идти? — Яшка повертела головой, шелестя, как пакет с конфетами. — Не нырять же???

— Ага, щас! — я с содроганием посмотрела на серую воду, прорезаемую крупными каплями. — Нелётная погода…

Мы топтались возле реки,

вытягивая шеи, но ни общительного трупа, ни других аномалий не замечали, отчаянно таращась под каждый куст.

— Смотри, вон деревья, похожие на деревья с рисунка Анжелики, — Яшка пошелестела в сторону двух корявых стволов, а я за ней, нервничая оттого, что из-за этого шелеста не слышу, что происходит вокруг.

— Может, мы напугали её? — предположила я. — Это зрелище не для слабонервных… В смысле, мы в дождевиках…

— А то! — раздраженно хмыкнула Яшка. — Мы её напугали! А она нас ничем не напугала? Особенно когда из шкафа вылезла??? Я смотрю… ой!

Яшка взмахнула руками и плюхнулась вниз, зацепившись о какую-то здоровенную корягу, лежавшую на нашем пути.

— Ты цела? — я наблюдала, как подруга поднимается, а по её дождевику стекают струйки грязи.

— Почти… — Яшка опустила глаза и прошептала: — Гроб…

Я тоже посмотрела вниз и охнула, то, что я приняла за корягу, оказалось старым, задубевшим от воды, гробом. Он с немым укором лежал под нашими ногами и взывал к нам потрескавшимся крестом на чёрной крышке.

— И что? — шепнула я.

Мне казалось, если я заговорю громче, то что-то случится.

— Наверное, открыть его нужно, — Яшка громко сглотнула и отступила на шаг.

— А чего ты пятишься??? — прошипела я. — Думаешь, я открывать его буду???

— Давай вдвоём, — Яшка взглянула на меня одним взглядом из-под капюшона. — Но я не уверена, что это правильное решение…

— А что тогда с ним делать? Не с собой же тащить??? — я покосилась на гроб. — Не зря же о нем разговоры велись!

— Ну, смотри… — Яшка глубоко вздохнула. — Сейчас наглядимся…

Я обошла гроб и встала рядом с ней, от страха слыша все звуки, будто через трубу. Дождь грохотал по дождевику с силой ударной установки, целлофан шелестел, будто осыпалась куча гравия, а крышка гроба открывалась со звуком железной двери бункера. На секунду мы зажмурились, а когда открыли глаза — ахнули и нахватались распахнутыми ртами дождевых капель.

— Ух ты… — прошептала Яшка, облизываясь. — Вот это да…

В гробу покойника не оказалось, а вместо него на истлевшей ткани лежал небольшой ларец, и не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — он из чистого золота. Тяжёлая крышка, украшенная драгоценными камнями, имела вид выпуклой тарелки с кольцом посредине, а из замочка торчал ключик.

— Неужели сокровища??? — Яшка даже задышала чаще. — Золото, камешки, денюжки…

— Яшка! — я наступила ей на ногу. — Остынь! Ты веришь в то, что в нашем случае это будут сокровища???

— А что тогда? — она оттолкнула меня и спрятала ногу за другой пяткой.

— Всё что угодно! Очередной демон,

глаз ведьмы или тютюрка колдуна! — в сердцах ответила я, ощущая, что дождь начал припускать вовсю. — Берём ларец и уходим!

— С тютюркой? — Яшка потрясла указательным пальцем. — Это ведь гадость!

Я попробовала поднять ларец, но он был тяжеленным, словно набитый камнями.

— Открой его!

Этот громкий крик заставил меня подпрыгнуть так высоко, что капюшон зацепился за ветку дерева.

— Ох, мама дорогая… — выдавила Яшка. — Легка на помине…

Я обернулась и увидела Марию, покачивающуюся чуть поодаль. Она указывала грязным пальцем на ларец и повторяла:

— Открой… открой…

Приходя в себя от страха, я повернула ключ и, приоткрыв крышку, увидела маленькую темную бутылочку, заткнутую винной пробкой. Никаких сокровищ в себе ларец не скрывал…

— Нужно выпить… — труп затрясся, как в лихорадке. — Нужно выпить… Они идут… Уходите!

Марию трясло все сильнее, она начала пропадать, как изображение в испорченном телевизоре, и когда её лицо в последний раз появилось из покрывала грязных, мокрых волос, она закричала:

— Они идут!

Покойница исчезла, а мы, испуганные этим жутким появлением, переглянулись. Яшка стащила капюшон и выставила из кудряшек маленькое ухо:

— Я слышу голоса! Это ведьмы!

Нас словно подбросило. Я схватила бутылочку из ларца и чуть не закричала, когда гроб захлопнулся и с неимоверной скоростью, оставляя кривую полосу, помчался к реке. Он плюхнулся в воду и исчез в ее мутной воде.

— Бежим! — Яшка стартанула первая, а я, прижав бутылочку к груди, за ней. Мы неслись в противоположную сторону от имения, и я подозревала, что это закончится тем, что мы заблудимся, но не оставаться же с ведьмами один на один? И как они узнали, что мы отправились к реке, гадины?

Неожиданно и резко поднялся ветер. Он рвал наши дождевики, трепал волосы, и бежать становилось все трудней. Ничего естественного в нем не было, и, скорее всего, это было колдовство, причём довольно сильное. Яшка оглянулась и, заорав, припустила ещё быстрей. Я тоже посмотрела назад и запаниковала: между деревьями двигалась чёрная лента какой-то странной субстанции, похожей то ли на туман, то ли на дым. Она летела за нами, извиваясь и вытягиваясь, грозя поглотить и уничтожить.

— Это ведьмы! — закричала я, и Яшка крикнула в ответ:

— Я знаю! Быстрее!

Глава 13

Мы бежали и бежали, но чёрные щупальца неумолимо приближалис, ь и мы слышали их тихий, сводящий с ума, свист.

— Сюда! — Яшка остановилась и вдруг бросилась в сторону, прямо к полуразрушенному сооружению из серого камня.

Оно поросло лианами, и низкий полукруглый вход был почти неразличим. Продравшись сквозь цепкие ветви, мы оказались в сырых внутренностях странного лабиринта, где была мягкая, почти ватная тишина. Метнувшись сначала в одну, а потом в другую сторону, мы наткнулись на дверь и, недолго думая, открыли её, приложив максимум усилий.