Глубже
Шрифт:
Уилл рассказал, как его приемный отец, доктор Берроуз, заметил в Хайфилде группу людей, которые странно вели себя, и принялся сам расследовать происходящее. И как это расследование привело к тому, что он выкопал туннель и нашел вход в Колонию. Потом Уилл объяснил, как его отец добровольно сел на Вагонетный поезд, — мальчик сглотнул, чувствуя, как к горлу подступает ком.
— И теперь мой отец где-то здесь, внизу. Вы его не видели? — быстро спросил он.
— Нет, лично я не видел. — Дрейк поднял руку в ответ на
— И? — нетерпеливо спросил Уилл, желая, чтобы тот продолжал.
— До него дошли слухи, что вокруг одного из поселений крутится какой-то посторонний. Причем это человек явно не колонист и не стигиец… он носит очки…
— Да? — Уилл выжидающе наклонился вперед.
— …и делает записи в тетради.
— Это папа! Точно он! — радостно воскликнул Уилл, засмеявшись от облегчения. — Вы должны отвести меня к нему.
— Не могу, — прямо ответил Дрейк.
Восторг Уилла немедленно сменился злостью и раздражением.
— Что значит — вы не можете? Вы должны! — принялся умолять мальчик, а затем, не в силах сдержать свой гнев, вскочил на ноги. — Это же мой папа! Вы должны показать мне, где он!
— Сядь, — твердо и решительно приказал Дрейк.
Уилл не двинулся с места.
— Я сказал, сядь… и успокойся, чтобы я мог договорить до конца.
Уилл медленно опустился обратно на сундук, тяжело дыша от охвативших его эмоций.
— Я же сказал, что не хочу давать тебе напрасных надежд. Охотник не рассказывал мне никаких подробностей о том, где этот человек находится, а ведь Глубокие Пещеры протянулись на много километров. В любом случае, из-за того, что устраивают тут Белые Воротнички, копролиты переносят свои поселения в другие места. Так что, скорее всего, и он с ними вместе переехал.
Некоторое время Уилл сидел молча.
— Но если это и правда папа, значит, с ним все в порядке? — спросил он в конце концов, ища взглядом глаза Дрейка, чтобы увидеть в них подтверждение своих слов. — Вы думаете, с ним все будет в порядке?
Дрейк задумчиво потер подбородок:
— Пока он не наткнется на расстрельную команду патрульных.
— Ох, слава богу, — произнес Уилл, на секунду закрыв глаза.
Даже если Дрейк и не мог сказать ему, где находится его приемный отец, Уилл был так рад новости о том, что тот жив, что у него открылось второе дыхание.
Он принялся рассказывать свою историю: как после того, как пропал доктор Берроуз, он попросил Честера о помощи и как они попали в Колонию. Он рассказал об их последующем пленении и жестоких допросах у стигийцев. А потом заговорил о своей первой встрече с настоящим братом и отцом, о том, как узнал, что был усыновлен и его приемные родители даже не подумали сказать ему об этом. Когда Уилл упомянул о своей настоящей матери и о том,
— Имя? Как ее звали?
— Э-э-э… Джером. Сара Джером.
Дрейк тихо, резко вздохнул, и в проницательном взгляде этого человека вдруг что-то изменилось — в этом Уилл был уверен. Казалось, Дрейк взглянул на него по-новому.
— То есть ты хочешь сказать, что ты — ее сын, — произнес Дрейк. — Сын Сары Джером?
— Да, — подтвердил Уилл, удивленный реакцией Дрейка. — Как и Кэл, — бормоча, добавил он.
— А у твой матери есть брат…
Уилл не мог сказать, был ли это вопрос или утверждение.
— Да, у нее был брат, — ответил он. — Мой дядя Тэм.
— Тэм Маколей.
Уилл кивнул, впечатленный тем, что Дрейк знал это имя:
— Вы о нем слышали?
— Знаю о его репутации. Власть предержащие в Колонии не шибко его любили… считали его смутьяном, — ответил Дрейк. — Но ты сказал «был»? Что с ним случилось?
— Он погиб, помогая нам с Кэлом сбежать от стигийцев, — грустно ответил Уилл. Дрейк нахмурился, и мальчик продолжил рассказывать ему все, что знал о Ребекке и о том, как Тэм дрался и убил ее отца.
Дрейк присвистнул.
— Да, самый лакомый кусочек ты оставил напоследок, — произнес он и несколько секунд не мигая смотрел на Уилла. — Итак, — тихо произнес Дрейк, — вы взбесили стигийцев на самой верхней ступени их иерархии и, — на секунду он замолчал, — теперь за ваши головы назначена награда.
Уилла эти слова ошеломили, и он не знал, что ему ответить.
— Но… — начал он быстро и сбивчиво.
Дрейк его перебил:
— Они теперь ни за что не оставят вас на свободе. Сара стала чем-то вроде лидера, героиней для бунтарей в Колонии — и теперь так же будут смотреть и на тебя.
— На меня? — сглотнул Уилл.
— Ага, — сказал Дрейк. — На тебя знак надо клеить: «Опасно для жизни».
— Что вы хотите сказать?
— Хочу сказать, друг мой, что рядом с тобой находиться крайне опасно. — Дрейк выговаривал слова по буквам. — И это может быть еще одной причиной того, почему равнина кишмя кишит патрульными. — Затем, погрузившись в размышления, Дрейк уставился в пол. — А это придает всему происходящему совсем иную окраску.
— Почему? Нет, это все не из-за меня, этого просто не может быть, — с пеной у рта принялся протестовать Уилл. — Вы же знаете, как все в Колонии чертовски плохо…
— Нет, не знаю, — жестоко отрезал Дрейк, вздернув голову. — Я там давно уже не был.
— Ну, в любом случае, зачем им до сих пор меня преследовать? Чем я для них опасен?
— Смысл не в этом. Думаешь, можно просто не связываться с ними и тихо скрыться? — Дрейк фыркнул. — Стигийцы не придерживаются правила «живи и дай жить другим».