Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка(Романы)
Шрифт:
— Калек не так много, чтобы вызволить здоровых! — выпалила Армильда.
— Если не хватает, давайте сразу же добавим, — предложил Парабеллум и напряг мускулы лица, чтобы сдержать улыбку.
— Я здоровая! — взвизгнула Випси.
Леа Молларт, запрокинув голову, хохотала во все горло.
— Давайте-ка лучше заготовим белые флаги, — серьезно предложил кто-то из женщин.
— Мне не надо, — усмехнулась Бенита. — Я стою с Випси под одним флагом.
— Может, она выступит от имени
— И простыни останутся целы, — сквозь смех добавила Леа Молларт.
Поскольку вопрос жизни и смерти был исчерпан, люди молча разошлись.
Бенита вернулась на картофельное поле, ступила в борозду, подвинула вперед наполненную до половины корзинку и опустилась на колени. Клубни посыпались в корзинку, работа спорилась ничуть не хуже, чем до прихода Випси. Оторвав через какое-то время взгляд от земли, Бенита увидела, что ряды сборщиков картофеля заметно поредели. Как это беженцам удалось так незаметно улизнуть? Зато из риги доносился шум, очевидно, весть, сообщенная Випси, надолго взбудоражила умы и чувства людей.
Теперь Парабеллум и Молларт взялись таскать корзины с картофелем, однако немногочисленные сборщики не могли обеспечить им полной нагрузки. Леа Молларт, которая, согнувшись, двигалась вдоль борозды, то и дело вставала, чтобы распрямить спину. Випси, сдернув с палки белый флаг и повязав его себе на шею, как платок, копошилась в земле, однако клубни редко летели в ее корзинку.
Даже те жены беженцев, которые остались на поле из чувства долга, работали без всякого энтузиазма. Они глазели по сторонам и разговаривали, зачастую забывая шевелить руками.
Випси очень скоро надоело работать на рихваских хозяев. Вскочив, она подбежала к Молларту, который стоял у телеги и курил.
— Ты научился хромать? — быстро спросила Випси ветеринарного врача.
Леа Молларт тоже встала, не закончив полоски, и, массируя спину, подошла к телеге. Бенита увидела, как Молларт протянул ей папиросу.
Тогда Бенита решила позволить себе минутный отдых. Оглядывая поле и подбирая оставшиеся на поле клубни, она отправилась послушать, о чем говорит Випси.
— Ты опять забыл, как ходили Пауль и Паулине? — настойчиво спросила Випси.
Молларт смотрел в сторону.
— Помнишь, что ты должен был говорить? — спросила Випси, смахивая землю с подола юбки. Отряхнув также пеструю варежку и поправив на голове скрученный из шали тюрбан, она стала не отрываясь смотреть на Молларта.
— Поиграем, если хочешь, — беспечно ответил Молларт.
— Иди сюда, — скомандовала Випси.
Увидев, как Эрвин Молларт берет под руку Випси, Леа удивленно пожала плечами.
— Не все ли равно, где и с кем человек проводит время? — насмешливо
Леа сдернула с головы платок и пригладила волосы.
— Сожалею о сделке, — сказал Молларт, делая шаг больной ногой.
— Что сделано — то сделано, — включаясь в игру, скороговоркой произнесла Випси, припала на ногу и, покачиваясь, пошла рядом с Моллартом.
— Сожалею о сделке, — вздохнув, повторил ветеринарный врач.
Леа Молларт с убийственной серьезностью наблюдала за происходящим.
— Что сделано, — прощебетала Випси, хихикнув, — то сделано! — закончила она торжествующе.
Бенита ждала, что Молларт, говоря «сожалею о сделке», многозначительно посмотрит на свою жену. Но он не сделал этого. Бениту огорчила и удивила его порядочность. Ее почему-то глубоко задело, что Молларт даже косвенным намеком не хотел оскорбить свою бывшую супругу.
Бенита приготовилась сказать что-то резкое, чтобы освободиться от тяжелого осадка на душе. Но ее внимание отвлек зеленый газик, сворачивающий из-за лип на заросшую рихваскую дорогу.
Машина, замедляя ход и подпрыгивая, подъехала к строениям и, дернувшись, остановилась перед воротами риги.
Випси тут же оставила Молларта. Она где-то позабыла свою палку и поэтому торопилась привязать белое полотнище к мотыге, которую подобрала в начале борозды.
Леа Молларт, увидев военных, прильнула к своему бывшему мужу. «Только бы она не стала хохотать», — с испугом и злобой подумала Бенита. Хозяйка Рихвы успела также заметить, что приближающиеся к риге Молларты покачивались в такт из стороны в сторону, словно жена тоже была хромой.
«Сожалею о сделке, сожалею о сделке», — стучало в голове у Бениты.
Хозяйка Рихвы словно сразу отяжелела, с каждым шагом ее ноги все глубже увязали в земле. Расстояние от телеги к сараю казалось нескончаемым.
— Не стреляйте, у меня белый флаг! — еще издали крикнула Випси и помахала привязанным к мотыге полотнищем. Путаясь в юбке, старуха засеменила к газику, ей во что бы то ни стало надо было успеть подойти первой, потому что на ее плечах лежал тяжкий груз спасительницы своего народа.
Офицер, сидевший рядом с шофером, вышел из машины и спросил у запыхавшейся Випси на чистом эстонском языке:
— Милая мамаша, с чего вы взяли, что мы будем стрелять в вас?
Заметив Моллартов, военный обратился к ним:
— Мы думали, здесь штаб.
— Нет, — неестественно звонким голосом ответила Леа Молларт.
— Кто знает здешние окрестности? — спросил офицер и вытащил планшет.
Бенита робко подошла поближе.
Офицер показал на здание мызы, где находился дом для престарелых, и спросил: