Глупые игры... в Любовь
Шрифт:
– Н-но.. – замялся старик… - Все…
– А нам никто и не нужен, - мило улыбнулся Бельетони, бросил на меня пытливый взгляд (мол, подтверди).
Я спешно закивала.
– Так, хотя бы свидетели.
– Дык, он у вас… органщик… и монахиня, - (махнул рукой в сторону девушки, которая заметала пол). – Чем не свидетели?
(да уж, более идиотской улыбки на его лице я еще не видела).
– Н-ну, конечно… можно; если хотите, - замялся на мгновение священник.
– Спасибо, - едва слышно прошептала я.
– Будьте так добры, - отозвался и Бельетони.
Поднялся,
… а мы взялись за руки.
Глазами измученных котят…
уставились на священника, выжидая…
СВОЕГО счастья.
Длинная, длинная же эта очередь… к Богу за счастьем.
Неужели теперь пришел и наш черед?
…право на маленький, собственный рай… для двоих?
(откашлялся старичок– глубокий вдох) – и…
– Возлюбленные Божьи, мы собрались здесь вместе во имя Господа, и перед лицом этого собрания, чтобы свидетельствовать о соединении...
– А можно покороче? – неожиданно перебил Доминик. – А то нам еще… идти детей делать.
(от наглости и пошлости у меня даже рот невольно приоткрылся)
– Доми!
– гневно пнула в бок. – Веди себя прилично. Простите, святой отец.
(снова повернулась лицом к священнику)
– Да ничего, ничего, - ответил тот (но все же покраснел от смущения).
Обалдеть.
И снова глубокий вдох.
– Возлюбленные Божьи, мы собрались здесь вместе во имя Господа, и перед лицом этого собрания, чтобы свидетельствовать о соединении этих молодых людей вместе в святом браке; который является блаженным состоянием, установленным Самим Богом от начала времён, и выраженным в тайне единения Христа и Церкви. Христос украсил Своим присутствием брак в Кане Галилейской, и совершил там первое чудо; апостол Павел наставляет нас, чтобы нам благоговейно, благоразумно, рассудительно, и в страхе Божьем подходить к браку, а не необдуманно и легкомысленно. В это святое состояние двое наших друзей
– Доминик, - (спешно подсказала я, пока тот не вставил Асканио)
Замялся. Нервно сглотнул слюну старик.
– Я знаю, кто это…
– В это святое состояние двое наших друзей Доминик Роберто Джованни Бельетони и Жозефина Мария Матуа вступают, чтобы соединиться навсегда. Есть ли здесь, в этом собрании, есть кто-нибудь, кто может указать причину, по которой этот брак не может быть заключён, пусть говорит сейчас или никогда, если же нет, мы продолжаем.
– Вот поэтому… - вдруг отозвался Доминик, - я бы вообще никогда, ни на одну свадьбу не приглашал гостей.
(тяжело вздохнула я и возмущенно закатила глаза под лоб; но смолчала)
Священник любезно выдержал паузу (ибо авось мой любимый опять выдаст умное замечание) и наконец-то продолжил.
– Я требую и побуждаю вас обоих, как если бы вы отвечали в день страшного суда, когда все тайны сердца будут открыты, знаете ли вы какую-либо причину по которой вы не можете вступить в брак, да или нет?
(легкая пауза, пытливый взгляд на нас – и наконец-то продолжил)
Для большей уверенности, я спрашиваю, есть ли кто-нибудь
(и снова пауза – ОН издевается?? хватит уже с нас тех, кто против…)
– Доминик, берёшь ли ты Жозефину в жёны, чтобы вы любили друг друга в Господе, пребывая в браке? Будешь ли ты любить её, утешать её, уважать её и поддерживать её в болезни и в здравии; и, оставить всех других, и быть только с ней так долго, насколько хватит вашей жизни?
– Да, - (мило улыбнулся Доми и посмотрел на меня).
Я смущенно прикусила нижнюю губу.
Аааааааа! Боже! Я схожу с ума от счастья!!!
Неужели все ЭТО – правда???
– Жозефина, соглашаешься ли ты выйти замуж за Доминика, чтобы вы любили друг друга в Господе, пребывая в браке? Будешь ли ты любить его, утешать его, уважать его и поддерживать его в болезни и во здравии; и, оставить всех других, и быть только с ним так долго насколько хватит вашей жизни?
– Да.
– А теперь, Доминик, повторяй за мной…
– Я, Доминик Роберто Джованни Бельетони, беру тебя, Жозефина Мария Матуа, в жёны, с сегодняшнего дня и буду любить тебя и лелеять, буду с тобой в радости или скорби, в богатстве или бедности, в болезни или в здравии, пока смерть не разделит нас, по святому Божьему определению; и кроме того, я даю тебе моё слово.
- Я, Жозефина Мария Матуа, беру тебя, Доминик Роберто Джованни Бельетони, в мужья, с сегодняшнего дня и буду любить тебя и лелеять, буду с тобой в радости или в скорби, богатстве или бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас, по святому Божьему определению; и, кроме того, вот тебе моё слово.
– Кольца? – пытливо уставился на нас священник.
Эээ… Кольца?
Доми нервно скривился.
– А без них… никак?
(несмелая улыбка)
– Зачем же без них?
От неожиданности я даже подскочила на месте.
Спешно обернулись.
– Папа?
(печально усмехнулся)
Робкие, неспешные, несмелые шаги. Секунды выжидания – и стал подле меня.
– Простите за все.
(промолчали)
Вдруг протянул маленькую, замшевую коробочку, а в ней - обручальные кольца.
(нет, не те, которые мы покупали с Аско; другие…)
– Спасибо, - невесело улыбнулся Доми, но к ним так и не притронулся.
– Я знаю, что вы все равно меня не простите. Да я и не жду.
Просто…
(тяжелый вздох Бельетони)
– Что было, то было, - неожиданно, вполне серьезно отчеканил Доминик. – Всем нам нужно… прощение. Так почему бы сегодня… все это и не начать?
(замерла, замерла я в удивлении)
Улыбнулся. Улыбнулся мой отец и вдруг пристыжено опустил взгляд. Секунда рассуждений – и резко в глаза.
– Спасибо.
Вдруг Доминик дернулся, легкое, проворное движение – и вытащил из подушечки кольцо – крепко сжал золотую клятву и тут же, не дожидаясь особого приглашения, схватил, поднял мою руку - и надел на палец кольцо.