Глушь

Николаенко Михаил Николаевич

–Давай же, – бормотал он себе под нос, чувствуя, что его пальцы немеют от холода. – Давай же, будь ты проклят, развязывайся…

Но его попытки были по-прежнему тщетны. Кидая тревожные взгляды в сторону хижины, Бен прикинул, что старик, должно быть, все еще греет руки, как и обещал, и решил, что у него есть еще немного времени.

Наконец ему удалось развязать один из ремней и он быстро принялся за следующий. Со вторым ремнем он справился гораздо быстрее, ветер тут же подхватил простынь и отбросил ее в сторону.

–Что за…

Пораженный, Бен отступил назад, увидев две застывшие обнаженные человеческие фигуры: мужчина и женщина, которые лежали практически в объятиях друг друга. Их кожа была бледная, покрытая инеем, а в волосах блестели кристаллики льда. Мужчина лежал на левом боку, повернувшись, лицом к женщине, его правая рука лежала на ее бедре, будто приобнимая и прижимая женщину к себе, в то время как она, лежа на спине, смотрела мертвыми широко раскрытыми глазами в небо. Бен набрался храбрости, подошел ближе и перегнул голову через борт повозки, пытаясь получше рассмотреть лицо женщины. Судя по ее гримасе, она умерла в агонии. Бен застыл в онемении, хотя ему ужасно хотелось спросить, все ли с ней в порядке, на тот случай, если она все еще в сознании.

–Теперь доволен? – раздался за спиной голос Говарда.

Бен отшатнулся и чуть не упал от неожиданности. Он развернулся и с ужасом посмотрел на своего гостя.

–Кажется, я сказал, что не хочу говорить об этом, – продолжал Говард, схватил простынь и, борясь с ветром, стал натягивать ее обратно. – Я был бы вам очень признателен, мистер Агли, если бы вы уважали мое мнение.

–Я ничего не сделал, – только и смог пробормотать Бен, наблюдая за действиями Говарда. – Простынь просто сдуло ветром.

Тот, в свою очередь, бросил на него полный глубокого презрения

взгляд и принялся яростно затягивать ремни. Он был явно раздосадован поступком хозяина хижины.

–Если тебе так интересно, – строго сказал Говард, закончив свое занятие. – Нет, я их не убивал. И нет, я их не знал. И нет, я не украл эти тела. У меня есть документы, подписанные шерифом Форестауна, которые подтверждают законность моей покупки и дают мне абсолютное право перевозить их куда угодно. Они – мои. Мне не нужно ни перед кем объясняться, для чего я купил их и куда я их везу.

В то время как Говард рассказывал все это Бену, тот смотрел на него с нарастающим чувством ужаса. Тела снова были скрыты от его глаз, но Бен со страхом переводил взгляд со своего гостя на окутывающую их простынь. Говард еще что-то сердито пробормотал себе под нос и достал бутылку бурбона с кормы повозки. Несколько минут они оба стояли молча, глядя на простыни которые колыхались под все усиливающимся штормовым ветром.

–Ну что ж, – сказал наконец Говард, поежившись от мороза, – надеюсь, теперь вы поняли, мистер Агли, почему я избегал разговоров об этом. Вы позволите мне ничего не объяснять вам?

Не дождавшись ответа, он поплелся по снегу обратно к хижине, оставив застывшего от ужаса Бена все еще стоять рядом с тележкой и смотреть на покрывала. Когда он закрыл за собой дверь глаза Бена слегка расширились. Даже несмотря на то, что тела были скрыты от его взгляда, он все еще видел их. Он толком и не слышал, что сейчас говорил ему Говард… Он ожидал найти что-нибудь ценное, что-нибудь, что можно было бы продать. Он уже начал мечтать о том, как вернется в свой родной город и кинет пригоршней золотых монет в глупое и уродливое лицо Ричарда Рида. Он так явно нарисовал в своей голове эту сцену… Теперь она исчезла.

Конец ознакомительного фрагмента.