Глушь
Шрифт:
4
Часть первая
Когда Патриция открыла глаза, воздух в спальне мерцал от миллиардов пылинок, плясавших в свете утреннего солнца. Ей было тепло, и она чувствовала себя отдохнувшей и готовой к предстоящему дню, несмотря на обстоятельства.
«Похороны», — подумала она. Еще вчера они пугали, но, может быть, дело было совсем не в похоронах? Возможно, дело было в возвращении
«Я прекрасно себя чувствую, — поняла она, спрыгнула с кровати и посмотрела в зеркало. — И выгляжу отлично».
Ее кожа светилась, как и яркие, полные жизни глаза. Обнаженное тело никогда не выглядело лучше: полная упругая грудь, четкая линия талии. Ни одного намека на возраст.
«А еще я хочу есть, — напомнила она себе. Ароматы кофе и бекона разносились по дому. Она быстро накинула халат на плечи и бросилась в сторону душевой. Полотенца, как и всегда, хранились в шкафу для постельного белья. Схватив одно из них, Патриция не глядя открыла дверь в ванную комнату.
Эрни уставился на нее, одетый лишь в голубые джинсы. Из его рта торчала зубная щетка. Глаза превратились в две монеты, по телу прошла заметная дрожь.
— Господи, Патриция, — пробормотал он, его рот был полон зубной пасты.
Патриция замерла, несколько раз моргнула, и тут ее настигло осознание.
«Боже, да я почти голая!» — ужаснулась она.
Меньше чем за секунду Патриция поняла, что халат едва прикрывает ее прелести, а значит, Эрни может любоваться ею во всей красе. Лицо Патриции стало красным под стать волосам. Смутившись, она завернулась в халат и побежала обратно в комнату.
Захлопнув за собой дверь, Патриция прижалась к ней, переводя дыхание.
«Что, во имя Бога, со мной не так! Один ветер в голове!» — возмущалась она.
Неужели она могла совсем забыться, приехав сюда? Ей так не казалось. Патриция и не думала, что может кого-нибудь встретить, и просто наслаждалась прекрасным утром, даже радовалась тому, насколько она энергична и собрана.
«Эрни подумает, что я эксгибиционистка!» — сокрушалась она.
А затем продолжила развивать мысль: «Может, я специально это сделала».
Что-то в ее подсознании этого желало. Патриция даже призналась себе, что вчера нарочно дразнила Эрни, когда наклонилась, чтобы развязать шнурки. Знала, что он глаз не может отвести от выреза блузки, и не возражала.
А теперь это.
Он только что видел все.
Мысли вихрем носились в голове: «Что со мной происходит? С той минуты, как я пересекла границу города, постоянно чувствую возбуждение. Прошлой ночью мне приснилось, что я занимаюсь сексом с другим мужчиной на глазах своего мужа, — самый непристойный сон в моей жизни! Я не только сняла ночную рубашку, но еще и испытала несколько оргазмов во время сна, а потом… Я проснулась, мастурбируя. И в довершение всего первое, что я
Патриция всегда руководствовалась логикой, но сейчас ее рассудительности не хватало, чтобы разобраться в ситуации.
«Аган-Пойнт — город, где меня изнасиловали. Я должна чувствовать себя очень НЕсексуально. — Размышляла она. — Почему все наоборот?»
Прекрасный настрой, с которым она проснулась, испарился. Она подождала, пока Эрни закончит умываться, быстро юркнула в ванную и приняла душ. На этот раз она решила надеть бюстгальтер, старую растянутую футболку и хлопчатобумажную юбку в пол.
Старая одежда заставила ее чувствовать себя очень несексуально.
«Теперь сложная часть. — Она не могла сидеть в комнате весь день. — Что я скажу Эрни? И что, если он рассказал о случившемся Джуди?!»
А что он скажет своим друзьям? Патриция буквально слышала его голос: «Да, мужики, Богом клянусь, она вот так просто вошла в халате нараспашку — и все наружу! Да мне ее сиськи чуть глаза не выкололи! Кстати, бобрик у нее рыженький: что на голове, то и внизу, прикиньте? О да!»
«О Боже,» — пробормотала Патриция.
Она собрала всю смелость в кулак и вошла в кухню.
— Доброе утро, милая старшая сестра! — поздоровалась Джуди. Она улыбнулась, наливая апельсиновый сок.
— Привет, Джуди, — уныло отозвалась Патриция.
— Спалось хорошо?
— Да, отлично.
Эрни стоял у плиты, разбивал яйца в миску. Он с недоумением взглянул на нее.
— Утречко, Патриция.
Патриция напряженно выдохнула.
— Эрни, я не знаю, что и сказать.
— Ой, не волнуйся, — он махнул рукой. — Наверное, спросонок забыла, что не в своем доме. Мелочи. Не думай об этом.
— О чем вы говорите? — спросила сестра.
— А, ни о чем, Джуди, — сказал он и быстро сменил тему. — Как тебе приготовить яйца, Патриция? Джуди любит глазунью с твердым желтком, а я — с жидким.
«Слава Богу, — подумала она, — он не сказал ей, что я учудила».
— Мне тоже с жидким.
— Эрни делает лучшую яичницу, — хвасталась Джуди. — Она как бы плавает в сливочном масле и жире от бекона.
— Да, Патриция, здесь, в провинции, мы не беспокоимся о фигне типа ха-лестер-хола, или как там его?
— Мне подходит. У меня никогда с ним не было проблем.
Патриция села рядом с сестрой.
— Как ты держишься?
Джуди хрустнула тостом с маслом.
— Честно говоря, вопреки моим ожиданиям, чувствую себя прекрасно. Во многом это твоя заслуга, я точно знаю. Не представляю, как тебя и благодарить.
— Так, перестань.
— И мне так стыдно за прошлую ночь!
— Все в порядке, Джуди.
— Пьяная и унылая, проспала большую часть дня и твой приезд. Мне стыдно. Я такая клуша, а ведь ты приехала...