Глюконавты
Шрифт:
— Выдайте мне справку, что я псих! — заорал кто-то в соседнем переулке. — Нет, нет, не надо, не трогайте меня-я-я-я… я почти уже получил эту справку… она дома лежит… дома-а-а-а…
— Опа! Ещё одного поймали, — беззубо осклабился старикашка. — Ну я побежал. Покедова, неудачники!
И поднявшись с мостовой, весёлый дедок зигзагами (видимо, на тот случай, если по нему вдруг начнут стрелять) помчался дальше.
— Ночь Красных Справок, — задумчиво проговорил Муха. — Не удивлюсь, если очень скоро увижу спецназовцев из группы
— Это ещё почему? — недовольно осведомился Вадик, с подозрением вглядываясь в каждую тёмную городскую арку. — Не вижу никаких явных признаков скорого завершения нашего тупорылого квеста. Тут ещё часов на десять свободного геймплея. И это ещё если только идти по главной сюжетной линии без побочных необязательных заданий.
— Тебе, конечно, оно может и виднее, — пожал плечами Муха. — Однако мне кажется, что чем бредовее окружающая нас реальность, тем ближе выход из неё в нормальный мир.
— Теория абсолютно шизанутая, — кивнул Вадик, — и именно поэтому она, скорее всего, верна.
В следующую секунду, взвизгнув покрышками, из переулка вылетела огромная машина скорой помощи с красной мигалкой на крыше.
— Вот они!!! — истошно кричал из окна скорой помощи связанный сумасшедший старикашка, — у них нет красных справок…
Белая машина с чёрными крестами на бортах резко затормозила и из неё выскочили два здоровых бородатых санитара в пиксельном камуфляже.
— Вот это нас глючит! — с восхищением прошептал Муха. — Вот это у кого-то из нас фантазия… Карлос Кастанеда отдыхает.
Облачённых в смирительные рубашки друзей втолкнули в просторное светлое помещение психиатрической лечебницы, оказавшееся местной общей столовой.
За многочисленными столиками сидели не менее многочисленные душевнобольные, с блаженным упоением поедающие манную кашу.
— О, Господи! — только и смог выдавить из себя Вадик. — Кажется что-то подобное я уже видел в фильме Терри Гиллиама «Двенадцать обезьян».
Отловившие их санитары привезли новых пациентов в странную больницу с решётками на окнах и огромной похожей на жирного паука фашистской свастикой, украшающей мрачный фасад старого викторианского здания. Все работники больницы носили на руках чёрные повязки с похожими на молнии сдвоенными буквами «S».
С парней сняли смирительные рубашки и молча проводили к столику в конце зала.
А за столиком вовсю уплетал манную кашу бывший владелец банка «Титаник», вытирая лоснящийся подбородок кружевным слюнявчиком с логотипом немецкой группы «ACCEPT». Рядом с братком сидели два каких-то мрачных бритоголовых жлоба в намордниках Ганнибала Лектера, которые из-за дурацких масок могли только голодно смотреть на дымящуюся кашу, а чуть левее от них восседал… Блэйд. Сложив
— Ух ты, старые кореша!!! — закричал браток, вскакивая навстречу Вадику с Мухой.
Но вовремя подоспевшие санитары усадили его обратно на отведённое согласно больничным правилам место.
— Каша, во! — банкир показал друзьям отставленный вверх большой палец. — Меня только вчера сюда определили. Но кормят тут, зашибись, четыре раза в день, плюс компот с галетами или варёное сгущённое молоко на выбор перед сном.
Санитары довольно грубо впихнули Вадика с Мухой на свободные места и, не проронив ни слова, мрачно удалились.
— Видали фашистов? — хохотнул браток. — Я здесь уже вторые сутки, а ни один из них за всё это время даже короткого слова не произнес, только смотрят в отличие от настроения то раздражённо, то злобно. Ну и в морду, если что, без вопросов сразу дают.
— А тебя за что сюда упекли? — спросил Муха, с отвращением глядя на тарелку с манной кашей, в середине которой медленно таял как айсберг большой кусок сливочного масла.
Манную кашу Муха ненавидел с самого детства, когда его ею насильно кормили сердобольные родители.
— Да прознали, сволочи, что я выход в соседнюю реальность активно ищу, — ответил банкир. — Я даже объявление об этом в местной неформальной газете «Трансильванская Правда» дал, а они, короче, по адресу указанному в газете меня и вычислили. Нагрянули среди ночи прямо в гостиницу и труба рулям. Но питание здесь классное, я уже говорил, и палаты прикольные с современными телевизорами, игровыми консолями и кондиционерами, прямо как в норвежской тюрьме где Варг Викернес сидел. Вот только лечат преимущественно током и альбомами Аркадия Укупника.
— Ну, а это кто? — шепотом спросил Муха, указывая на важно сидящего в дальнем конце обеденного стола колоритного полноватого блондина в чёрной футболке с логотипом группы EDGUY. — Кажется я видел его на Страшном Суде, когда мне приснилось что участковый Гопстопов меня таки арестовал.
— Это?!! — вскричал браток. — Да это же мой лучший дружбан метал барабанщик Андрей Лаптев. Эй, Андрюха, дай пять?
Странный парень встал из-за стола и, подойдя к банкиру, обменялся с ним звонким приветствием.
— Клёвый мужик, — пояснил браток, весело подмигивая друзьям. — Компьютеры на досуге у пенсионеров бесплатно чинит. Отсудил, наконец, у Юрия Мелисова права на использование название группы «Эпидемия». Теперь вот новый альбом пишет с Тобиасом Замметом на вокале. Эндрю тут, собственно, по делу. Специально в руки санитарам вчера на улице сдался. С сегодняшнего утра в столовой сидит вас дожидается.
— Нас?!! — хором переспросили Вадик с Мухой.
— Ага, — подтвердил банкир. — Андрюха, скажи им.