Гнев ангелов
Шрифт:
— А что, собственно, подразумевает вечер гамбургеров? — поинтересовался Ангел.
Официантка махнула рукой в сторону висевшего за кассой объявления. Выведенная чьей-то старательной рукой надпись гласила: «Середа, вечер гамбургеров! Гамбургер с картошкой фри —$3!»
— Вечер гамбургеров, — повторила она. — Сегодня среда.
— Да только гамбургеры вроде как маловаты, — проворчал Ангел.
— Потому-то они стоят всего три бакса, — любезно объяснила официантка.
— Отлично, — сказал Ангел. — А вы знаете, что у вас в объявлении есть ошибка в слове «среда»?
— А я таких ошибок, знаете ли,
— Отлично, — похвалил Ангел. — Кто такой Маффи?
— Бывший дружок.
— Это он попросил вас увековечить его имя?
— Нет, сама увековечила в честь нашего расставания.
— В честь расставания?
— Да, чтобы помнить, какая дрянь этот Маффи, и не попасться опять.
— Отлично, — в третий раз повторил Ангел.
— Будут еще вопросы?
— О, у меня их хватает.
— Ну тогда пока выбери самые важные. — Официантка похлопала Ангела по плечу. — Принести вам еще пива, мальчики?
Дверь закусочной открылась, и вошел Джеки Гарнер.
— Разумеется, — ответил я. — И захватите лишнюю бутылку для нашего подоспевшего приятеля.
— Думаете, он еще и поесть захочет? — спросила официантка. — Кухня закрывается в пять часов.
— Мы с ним поделимся, — успокоил ее Ангел. — Обойдется объедками.
Есть Джеки не хотел, но с удовольствием приложился к пиву. Кухня закрылась, и постепенно закусочная начала пустеть; правда, никто не спешил нас выгонять. Сдвинув бутылки, мы чокнулись, провозгласив тост за удачу, хотя надо отдать должное правоте Ангела: удача редко баловала нас.
И именно поэтому мы не брезговали оружием.
Напротив мотеля и закусочной на другой стороне дороги находилась заброшенная бензозаправка с универсальным магазином. Бензина там давно не было, а окна и входную дверь магазинчика грубо заколотили досками. Задняя дверь бесследно исчезла, и одна-единственная доска, слабо препятствующая доступу к тому, что еще осталось внутри, хоть и ненадежно, обеспечивала иллюзию преграды.
В помещении магазина валялись пустые пивные банки и бутылки; виднелись также старые автопокрышки и полупустая коробка дешевого вина. В одном из углов находилось чье-то грязное гнездышко с ворохом одеял и полотенец, влажных и заплесневевших от дождя, попадавшего внутрь через дырявую крышу. Рядом еще темнели остатки небольшого костерка, закоптившего стены и оставившего запах гари.
Темноту прорезал огонек, разгорелся ненадолго и погас. Коллектор поднес спичку к сигарете и, прикурив, шагнул к окну. Через неряшливо прибитые местами доски он ясно видел четырех мужчин, выпивавших в закусочной.
Коллектор пребывал в сомнениях. Гнев или желание отомстить были непривычны для него. Преследуемые им преступники не грешили против него, и после удаления их из этого мира он не испытывал удовольствие личного плана, а лишь осознавал восстановление общественного порядка. Сейчас ситуация изменилась. Одного из близких ему людей убили, а другого ранили. В ходе последнего разговора с лечащим врачом Элдрича выяснилось, что выздоровление идет медленнее, чем ожидалось, даже для человека столь преклонного возраста, что потребовало дальнейшего пребывания в больнице. По мнению врача, тяжелые психологические травмы представляли более серьезную опасность, чем физические раны, но Элдрич отверг предложение о консультациях или лечении у
Убей их. Убей их всех.
Но опасность заключалась не только в том, что эти люди вооружены. Они знали Коллектора и понимали, какую угрозу он представляет. Он уже получил от Бекки Фиппс болезненный, но ценный урок того, что может случиться, если кто-то ожидает нападения. Он предпочитал работать с безоружными, ничего не подозревающими жертвами. Разумеется, в каком-то отношении это можно рассматривать как трусость, но сам он видел в этом проявление чистой практичности. Бессмысленно усложнять задание, если его можно выполнить проще; но он готов в случае необходимости сражаться за свои трофеи, как и поступил в случае с Фиппс.
Однако Коллектору также хотелось заполучить полный список, и эти люди могли привести его к нему. Он не знал, где сейчас скрывается Дарина Флорес, и надеялся лишь на то, что она пока не нашла самолет. Если же она уже отыскала его и спрятала свой улов, то ему придется выслеживать ее, а это трудная и отнимающая много времени работа. Нет, эта четверка замечательно поработает за него, а уж потом Коллектор начнет убивать.
Он видел, как они закончили выпивать и вышли из ресторана. Парами они направились в свои комнаты; Паркер и Гарнер скрылись первыми, а двое других двинулись дальше. Нырнув под пальто, правая рука Коллектора нащупала нож. Пальцы спокойно сжали его, не вытаскивая из ножен. Под рукой находился и полностью заряженный пистолет.
Три комнаты, четыре человека. Рискованно, но вполне возможно.
Убей их всех.
Но список, полный список…
Глава 48
Первый признак того, что удача, возможно, не обойдет нас стороной, я увидел, когда проснулся и вышел за кофейком. На парковке поблескивал белый внедорожник, очевидно взятый напрокат, и его подпирала спиной Лиат, уже попивавшая кофе. Она приоделась в парку, из-под которой виднелись походные парусиновые брюки бежевого цвета и зеленый свитер. Концы брюк скрывались в высоких ботинках на резиновой подошве.
— Подозреваю, что вы соскучились по мне?
Один уголок ее рта приподнялся в едва заметной усмешке.
— Не желаете ли заглянуть в нашу берлогу?
Она отрицательно покачала головой.
— Вас прислал Эпстайн?
Кивок.
— Неужели он сомневается, что я доставлю ему список?
Пожатие плечами.
Дверь номера Ангела и Луиса открылась, и на пороге появился Луис. Он уже экипировался для лесной прогулки, но как-то умудрился придать благородный вид своим походным брюкам с большими карманами.
— Кто это? — спросил он. — Выглядит знакомой.
— Это Лиат.
— Лиат, — вяло повторил Луис и вдруг оживился. — Та самая Лиат!
— Та самая.
— Понятно. Правда, я видел ее лишь издалека, да и угол зрения у нас с тобой был разный. Значит, она соскучилась по тебе?
— Вряд ли.
— Тогда почему она здесь?
— Чтобы обеспечить доставку списка Эпстайну.
— Она пойдет с нами?
— Можешь попытаться помешать, но добьешься ты этого, лишь пристрелив ее.