Гнездо дракона
Шрифт:
— Как хорошо, что вы пришли повидать Эдди, — прошептала она. — Как вы красивы! — с очаровательной наивностью добавила она.
Миранда улыбнулась и взяла тонкую прозрачную руку. Она была тронута нежностью и терпением этого почти детского личика. Хотя на самом деле Вирджиния была старше Миранды, ни бедность, ни болезнь не смогли состарить ее. Она была все тем же послушным ребенком, вышедшим замуж за своего кузена Эдди десять лет назад.
— Я уверена, вскоре вам станет лучше, — сказала Миранда и сразу же поняла, как неуместна была здесь эта избитая
— Отойдите, мэм, — довольно грубо сказал доктор Миранде. — Сейчас ей нельзя говорить.
Он взял ее за руку и направил в сторону кухни.
— Здесь негде сесть, — пояснил врач, отвечая на удивленный взгляд Миранды. — Слишком уж много людей.
Это была правда. Три стула в комнате были заняты миссис Эллет, По и Николасом, а напротив них миссис Клемм склонилась над дочерью, чьи веки закрылись от усталости.
— Так, — проговорил немолодой врач, входя в кухню. Его глаза мигнули. — Это несчастное создание право. Вы действительно очаровательная женщина, моя дорогая. Рад с вами познакомиться. Меня зовут Френсис. Джон Вэйкфилд Френсис. Думаю, вы слышали обо мне, а?
И он потрепал ее по подбородку.
Миранда подалась назад, но обижаться на доктора Френсиса было невозможно. Его добродушие, сердечное внимание к хорошеньким женщинам и энергичность равнялись лишь его благородству. Его профессиональные способности и кошелек всегда были к услугам нуждающихся.
— Не думаю… — начала она. — Я так недолго пробыла в Нью-Йорке…
И все же это имя ей о чем-то говорило, хотя она и полагала, что никогда раньше не слышала его.
— Печальный дом, — заметил доктор, качая седой головой. — Жалко их всех. Бедные создания! Сплошь неудачи, несчастья и боль. Полагаю, вы не слишком-то много о всем этом знаете, а? — он бросил взгляд на ее розовое-муаровое платье, шляпку, украшенную перьями, жемчужные серьги и брошь.
— Нет, — ответила она с внутренним содроганием. — Думаю, что немного.
— Мы ничего не стоим, пока не столкнемся с настоящей бедой и не справимся с ней, — заявил доктор, неожиданно хлопнув по столу щетинистой рукой. — Нельзя все время жить в свое удовольствие, иначе вы превратитесь в размазню. Вы же не хотите, стать размазней, не так ли?
— Нет, — с улыбкой ответила она. Она поняла, что доктор принял ее за изнеженную светскую даму и это очень позабавило ее.
Значит, она избавилась от следов своего фермерского воспитания. И именно Николас совершил с ней такое превращение, и она была ему за это безмерно благодарна.
— Я бы продал душу за чашечку чая, — проворчал доктор Френсис, хватая кочергу и громыхая решеткой плиты. — Впереди длинная дорога и множество пациентов, которых обязательно надо проведать. Надеюсь, вы сможете справиться с чайником? — шутливо спросил он.
Она заколебалась. Девушка, воспитанная в роскоши, как он думал о ней, вряд
Но старик выглядел таким усталым, к тому же он явно ассоциировался с кем-то из ее знакомых, которого она никак не могла вспомнить и была даже не уверена в его существовании. И все же, это смутное ощущение было почему-то приятно.
— Отдайте кочергу, — сказала она и забрала ее из рук доктора. Она обвязала вокруг талии чистое полотенце, чтобы уберечь от плиты свой розовый наряд. Вскоре чайник закипел.
— А вы не так уж беспомощны как кажется, моя красавица, — заметил доктор. — А вот и чай.
Он вытащил из кармана какой-то пакетик.
— Не стоит брать их чай. Сомневаюсь, что у них и для себя его хватает.
Как раз в тот момент, когда Миранда готовила для него чай, она наконец вспомнила то, что так ее занимало. Прошлой осенью на кухне ее фермерского дома она точно так же готовила чай для Джеффа в день его приезда, и он надоедал ей рассказом о холере… и докторе!… ну да, о докторе Френсисе!
Она села на другой стул, изумленная… и не самим фактом, что, несмотря на разницу в возрасте, между двумя врачами было много общего, а тем чувством, которое она испытывала при мыслях о Джеффе.
— Вы знаете доктора Джефферсона Тернера из Гудзона? — с интересом спросила она.
— Само собой знаю! — ответил пожилой врач. — Но откуда… Ах да, я забыл, ведь вы, Ван Рины, живете в верховьях реки. Тернер приезжал ко мне в прошлом году. Не помню, чтобы кто-нибудь еще производил на меня подобное впечатление. Он замечательный человек и дьявольски хороший врач. Я предложил ему остаться в Нью-Йорке, поскольку мне понравилась мысль, что он будет поблизости, но он отказался, заявив, что обязан позаботиться о жителях своего родного города. И он не стремится к деньгам.
— Действительно, — согласилась она с некоторой неохотой. С самого начала их знакомства откровенное презрение Джеффа к роскоши Драгонвика, которой она искренне наслаждалась, стало причиной их разногласий.
С неожиданным раздражением доктор Френсис отодвинул чашку.
— Ох уж эта война! Думаю, вы не знаете, но Тернер отправился в Мексику. Да я бы и сам с радостью пошел, если бы меня взяли. Но будет ужасно, если такого парня убьют.
— О, я надеюсь, этого не случится, — убежденно заявила она.
Пожилого врача вдруг охватил гнев, и он яростно уставился на нее.
— Да что вы знаете о войне, мэм? И уж если на то пошло, что вы знаете о жизни? Вы и подобные вам отгораживаются от жизни толстой стеной. И раз ваши собственные драгоценные шкуры в безопасности, вы считаете, что в мире не существует таких понятий как кровь и смерть. Само собой он может погибнуть, и даже скорее всего, ведь он человек смелый. На поле боя он не только будет заботиться о раненных, но не станет праздновать труса и при встрече с врагом.