ГНУСный приз
Шрифт:
— Погодите-ка!
Я присмотрелся к почерку.
Красивый, ровный почерк.
— Где-то я уже такой видел… — сказал я своим друзьям. — Где-то видел. — Я на секунду замолчал, а потом хрипло крикнул: — Это же почерк ШЕРМАНА! Шерман Оукс написал это письмо! А родители Бельцера И НЕ ДУМАЛИ НИЧЕГО ПИСАТЬ!
Я глубоко вздохнул. Мне хотелось заорать во всю глотку. Но Берни Бриджес никогда не выходит из себя.
Надо мной подшутили. Жестоко посмеялись. Это письмо — подделка, розыгрыш,
Финмен сосредоточенно изучал письмо.
— Да, на этот раз Шерман тебя провёл, — буркнул он. — Что же ты будешь делать?
— Не знаю, — ответил я. — Сперва надо успокоиться, а потом я подумаю над этим.
Тут в нашу комнатушку ворвался Бельцер с короной на голове. Он сунул мне под нос свою белую футболку.
— Берни! — закричал он. — Это футболка, которую ты постирал. Посмотри на неё. Пятно не отошло. Ну-ка иди постирай ещё раз!
— Чего? — Я оттолкнул его руку. — Бельцер, ты же отрыгнул на неё картофельный салат, забыл что ли? Такие пятна не отстирываются.
— А ты попробуй ещё раз. — Он снова сунул футболку мне в лицо.
Я вырвал у него футболку и бросил на пол.
— Забудь о ней. Пора мне переехать обратно в свою комнату.
Бельцер оторопело уставился на меня.
— Ты что, шутишь? — фыркнул он. — Теперь это моя комната, Берни. Король школы не должен ютиться в кладовке с другими ребятами. У меня королевские покои. И держись от них подальше!
С этими словами король отправился в свои покои.
Мы трое жалобно взвыли:
— В кого он превратился?
Но ответить на этот вопрос никто так и не успел. Потому что как раз в эту секунду в нашу комнату влетел Газик, мой любимый бульдог, — Бельцер дал ему пинка под зад.
— Королю не нужна эта вонючка! — крикнул Бельцер.
— Но… но… — пробормотал я, — Бельцер, сейчас четыре часа. Тебе пора его выгуливать.
— Я не выгуливаю зверей, — заявил он, задрав нос. — Мне нужно побыть одному в своей комнате. Только так мне в голову смогут прийти сногсшибательные мысли!
И он захлопнул дверь прямо перед моим носом.
Я повернулся к Финмену и Кренчу.
— Ничего, скоро он образумится, — утешил я приятелей. — Часа через два наш король вспомнит, какой он идиот.
Парни покачали головами. Кренч сочувственно положил мне руку на плечо.
— Берни, — тихо сказал он, — ты создал настоящего монстра!
Глава 21
МОНСТР ПЕРЕХОДИТ В НАСТУПЛЕНИЕ
Кренч оказался прав.
На следующий день по дороге на занятия я болтал с Юлией-Августой СенТабр. Юлия-Августа —
— Давай сегодня ночью понаблюдаем за лунным затмением, — предложил я.
Она холодно посмотрела на меня своими великолепными голубыми глазами.
— Сегодня нет никакого затмения.
— Нет. Но вдруг будет?
Откуда ни возьмись, появился Бельцер, схватил Юлию-Августу за руку и потащил за собой.
— Король не любит, когда с его девушкой болтает кто попало! — рявкнул он.
— Чего? — Я захохотал. — Это твоя девушка? Шутишь?
Юлия-Августа кокетливо повела плечами.
— Смирись, Берни. Бельцер — самый выдающийся ученик нашей школы.
И она ушла с ним под ручку.
Я не верил своим глазам. Юлия-Августа с Бельцером?!
В полном недоумении я потащился за ними. Вскоре мы увидели Уэса Апдуда. Он сидел под деревом и играл на саксофоне.
Бельцер сунул кулак в раструб.
— У тебя есть разрешение? — спросил он Уэса. — Без разрешения короля школы играть запрещается.
У Апдуда отвисла челюсть. Ему пришлось заплатить Бельцеру пять долларов, чтобы тот позволил ему играть.
Бельцер важно сунул деньги в карман.
— Передай остальным любителям музыки, что без разрешения играть нельзя. Хочешь играть — плати! Вот так.
Этого я уже вынести не мог. Я побежал за Финменом и Кренчем.
— Где вы пропадаете? Я вас не видел всё утро.
— Нас вызывали к директору. — Кренч горестно вздохнул. — Мы не заправили кровати, и Бельцер на нас настучал.
— Бельцер говорит, что нельзя нарушать правила, даже самые пустяковые, — добавил Финмен. — Он считает, что долг короля — следить за порядком.
Я хлопнул себя по голове.
— Что же делать? Король Бельцер вышел из-под контроля!
Тут я заметил Шермана Оукса. Он стоял на другом конце Чудесного газона и разглядывал кучу металлолома. Я бросился к нему.
— Зачем ты написал это дурацкое письмо? — заорал я. — Ты хоть понимаешь, что ты наделал?
— Это была шутка. Просто хотелось всех немного расшевелить.
— И расшевелил, — буркнул я.
— Сам знаю. — Шерман вздохнул. — Вчера за ужином Бельцер схватил последний кусок пиццы с моей тарелки. Сказал, что вся пицца принадлежит королю.
— Супер!
— А сегодня после обеда Бельцер взгромоздился на мой велосипед. Ну, тот, который стоил три тысячи долларов, у него ещё ручки золотые. И укатил на нём.
— Но он же не умеет кататься на велосипеде.
— Сам знаю, — снова сказал Шерман. — Видишь эту кучу металлолома? Это всё, что осталось от моего велосипеда!