Гобелен с пастушкой Катей. Книга 7. Катя & 2/3
Шрифт:
– Ага, именно через две недели, – подтвердил супруг Миша благосклонно, затем добавил. – Я сдам твой билет в кассу и переоформлю тёщу в санатории, она сделает вид, что замучена и убита, но в душе будет торжествовать. А как же, у бедного ребенка ужасные родители, мальчик без неё пропадет. Мамаша застряла в непроглядных делах, папаша, то есть я, хоть приехал, но пьет пиво с утра до утра. Мелкий будет справляться, где у нас мама, а твой прекрасный мобильник станет отвечать голосами на разных языках, что абонент недоступен, не берёт трубку, попробуйте ещё разок, авось появится. А когда появится, то скажет, что приедет через
Картина, мастерски нарисованная супругом-художником, на самом деле была копией, именно так проходили у нас длинные рождественские каникулы, только не в Крыму, а на зимней даче у родных. Тогда у меня тоже внезапно возникли неотложные дела.
– Увы, на сей раз белый ВМW не светит! – последовал заведомый ответ.
Я бросила халат на кровать и уселась на подлокотник кресла, перенесясь туда неизвестно каким образом в полной готовности к боевым действиям. Если супруг Миша желает вести домашнюю войну, тем лучше. Нет ничего удобнее, чем активное наступление, особенно, когда других доводов не находится, а вместо них имеется сознание своей неправоты.
– Да сгори он синим огнём! – предсказуемо отозвался Миша и сел в постели. – Подумаешь, удовольствие, служить у тебя шофёром!
– Кто-то заставляет ездить? – с деланным удивлением спросила я.
– Да нет, просто страшновато, что однажды остановят, – сказал Миша.
– И застрелят на месте? – осведомилась я с должной долей яда.
– Вполне возможно, хотя скорее всего сообщат, что тачка краденая, не растаможенная, с фальшивыми номерами, – сообщил Миша. – Спросят, кто хозяин, и почему я за рулём. Затем свезут в КПЗ с тачкой по отдельности. Тебя как обычно не будет в доступности, чтобы разъяснить, что я езжу не криминально, а по доверенности. Хотя наутро ты, возможно, появишься, очаруешь отделение и обезьянник, откуда меня спешно вытащат…
– Такого не было, обознатушки-перепрятушки! – я выразила протест.
– Ещё не было, – добродушно согласился супруг Миша. – Пока.
– Вот только умной Эльзы с чёрной бородой не хватает для счастья в этом доме! – заявила я.
(Отлично понимая, что иду на крутой вираж, а именно перехожу на личности, чего семейная конвенция отнюдь не предусматривала. Однако я желала доехать до конторы на упомянутой тачке, и Мишу следовало поторопить.)
– Я очень либеральный супруг, – Миша процитировал любимого поэта, а именно Николая Гумилёва, в процессе выбираясь из кровати. – Имею привычку возить жену на свидания, и даже не на извозчике. Практически собственноручно, на семейной белой машине, как на свадьбу, только без цветов. Однако не с утра, рано утром у меня обычно другие планы.
Иные планы мы обсудили достаточно обстоятельно, в результате чего я пообещала, что друг Валя, не удержит меня в столице после назначенного срока. Вскоре Миша встал вслед за мной, выпил чашку кофе и пошел выводить тачку из гаража, пока я одевалась и собиралась. Такое ведение семейных дел ранее упомянутая конвенция предусматривала и одобряла особым пунктом.
Надо отметить, что беленькая, почти новая машина, заработанная тяжкими, праведными и опасными для жизни трудами (моими, разумеется), служила в нашем доме не только средством передвижения, но также замечательным громоотводом. Стоило мне сказать волшебное слово, конкретно «белый ВМW», практически в любом конфликтном
Таким образом, тем утром, пока я наскоро собиралась на выход, а машина выезжала из гаража (он арендовался практически у дома, прямо за углом, такое пошло везение, но недёшево), у меня не оставалось времени, чтобы обдумать собственные действия. Валька голосом Терминатора позвал на свидание в контору, и я резво побежала, минуя препятствия. Вполне нормальный образ действий. Старый друг, просьба о помощи, и всё такое прочее. Надо заметить, что в последнее время Валентин не баловал меня личным присутствием или информацией о себе, мы оба погрузились в собственные дела и стали друг для дружки почти символическими фигурами.
Совместные деловые похождения запали у обоих на фон и фактически не вспоминались. Наверное, потому, что выпадали из общего ряда, и память о них врезалась углом в обыденную жизни каждого. Ну разве что зимой, когда я памятно для супруга Миши пропадала из дому, Валентин консультировал, долго и ядовито, в основном постфактум. Мише порой случалось слушать мою часть телефонного диалога, и он преувеличивал роль Валентина в сложившейся ситуации. Ну, ладно. Тем не менее, я вспоминала, что совместных деяний у нас с другом Валей не случалось изрядно давно, и я подзабыла, что из того следует.
Утро тем моментом разворачивалось в летней красе, солнце играло оттенками зелени на газонах и деревьях, наш незамысловатый уголок столицы казался почти нарядным парком – это я кратко заметила, пока стояла у подъезда и любовалась белым экипажем, выезжающим из-за угла прямо в моё распоряжение.
– Телефон не забыла? – заботливо осведомился Миша, когда я уселась рядом, потом добавил себе в оправдание за проявленное внимание. – А то будет трезвонить у меня на голове, и я ликвидирую его, как класс.
– Отнюдь, вот он голубчик, – ответила я машинально порывшись в сумке, там агрегат славно кувыркался, я подумала и переложила аппарат в карман джинсового пиджака.
– Опять будешь звенеть, как трамвай, – обронил Миша между делом, он как раз выезжал на трассу.
– Лучше звенеть самой, чем трясти сумку, – сообщила я скорее себе, чем супругу. – Она звенит особенно гадко, противно искать телефон, пока он надрывается и воет.
– Вот поэтому я обхожусь без подобных излишеств, – назидательно заключил Миша.
Я не стала спорить, вместо того погрузилась в беспредметное созерцание пути, машинально отмечая вехи. Вот мы проехали кусок оживлённой трассы, проскочили в объезд мимо индустриальной зоны, затем переехали реку и углубились в старый город, далее на обычном месте встали в пробку, точнее, поползли вдоль каньона высоких домов позапрошлого века изнурительным черепашьим шагом.
– Чтобы ещё раз я повёз тебя утром! – настроение у Миши стало заметно портиться в обратной пропорции со скоростью езды. – Пешком дойдешь скорее.