Гобелен
Шрифт:
Элфи обескураженно замолчал.
Бен постукивал карандашом по блокноту:
– Получается, что мы ничего не добились, да?
– Боюсь, что так, – ответил Поль. – С той минуты, как те ребята прыгнули на сцену, с которой выступал Дэн, у меня появилось чувство нереальности всего происходящего. Я все вспоминаю Алису в стране чудес. Все курьезнее и курьезнее. Полицейский участок и камера. Дэн Рот, сидящий в камере на грязной подстилке. За что? Боже мой, что он такого сделал? Проклятье! Мне хочется разнести там все и освободить Дэна!
Бен
Элфи, который, возможно, тоже никогда не видел Поля таким взволнованным, робко спросил, какие действия собираются предпринимать власти дальше.
– Он предстанет перед судом через несколько дней, – ответил Поль. – Список дел, назначенных к слушанию, такой длинный, что неизвестно, когда все это кончится. А потом федеральная тюрьма. Не знаю на сколько. Это убьет его, – заключил он, – убьет. Снова наступило молчание, которое прервал Бен:
– Каменная стена. Поль вздохнул:
– К кому я только не обращался! В банковскую ассоциацию, объединение ветеранов, к своему конгрессмену, к сенаторам. И то же делал отец. Надо отдать ему должное, он старался, а вы знаете, как он не одобряет действия Дэна.
Поль уныло улыбнулся.
– Могу представить, – подтвердил Бен.
Он встречал старого джентльмена только два или три раза, но этого было достаточно, чтобы составить о нем свое представление: жесткий воротничок, прусские усы, высокие ботинки на кнопках.
– Ну, что нам делать? – Восклицание Элфи было почти криком отчаяния.
– Я скажу вам что, – проговорил Бен. – Я придумал кое-что. Не знаю, сработает ли. Не знаю.
На самом деле он обдумывал все с утра предшествующего дня, но у него были причины для сомнений.
– Есть человек, клиент, который появился у меня недавно. Я пока еще не очень хорошо его знаю. У него связи. Необыкновенные связи.
– Ну а почему ты не позвонил ему сразу? Что ты ждешь, если он такой расчудесный? – в сердцах бросил Поль.
– Я объясню. Это может стоить денег. Поль и Элфи заговорили одновременно:
– Ради Бога, Бен, какая разница?
– С другой стороны, это может и ничего не стоить.
– Что за таинственность? Свяжись с ним, – приказал Поль. – Я исчерпал все свои возможности. Мне все равно, кто этот человек. Я хочу вызволить Дэна оттуда, пока он не умер от сердечного приступа или у Хенни не произошло нервного срыва!
Бен встал:
– Сейчас девять тридцать. Он в офисе недалеко отсюда. Я просто подойду к нему. Слишком это серьезное дело, чтобы обсуждать его по телефону. Куда вы собираетесь?
– Мы идем к Дэну, а потом к Хенни, – ответил Поль, поправляя галстук.
– Хенни у меня дома. Ли не позволила ей оставаться одной в квартире.
Бен был уже на полпути к двери.
– Я позвоню вам. Как только узнаю что-нибудь. Если узнаю.
Поль перечитал «Таймс»
А сейчас он сидит в тюрьме. Странное происшествие среди многого другого странного в этом странном мире.
Ли продолжала украшать дом. Она начала собирать произведения искусства, советуясь с Полем по поводу своих приобретений. Она сама зарабатывает много денег. Расширила свой магазин, который часто упоминается в журналах «Вог» и «Харперс Базар». Бен тоже делал деньги, поднимаясь с быстротой, удивительной для молодого юриста, не имеющего родственных связей. Этот просторный офис… и у Ли новые драгоценности…
Поль понимал в них толк: небольшое изумрудное кольцо, великолепный жемчуг с бриллиантовой застежкой… Впрочем, это не его дело.
В волнении он встал и прошел в столовую. Ли, Эмили, Мариан, Мэг и мать Поля собрались вокруг Хенни, которая молча сидела со сжатыми на коленях руками. Лицо ее посерело.
– Мы пытаемся уговорить ее что-нибудь съесть, – сказала Мариан. – Она целый день ничего не ела.
Женщины заговорили все сразу:
– У нее еще жар, лучше не есть. Ей следует лечь. Иди наверх и приляг, Хенни. Мы позовем тебя, как только что-нибудь станет известно.
Но Хенни только покачала головой и вздохнула.
«Не знаю, что нам придется делать с ней», – подумал Поль, предполагая возможные последствия происходящего. Дэн может получить очень суровый приговор, и как тогда заботиться о Хенни? И как всегда в такие моменты, он почувствовал крепость родственных уз, связывавших его с его близкими, нечто такое, что, он знал, часто замечалось посторонними, потому что, к сожалению, было редкостью в настоящее время. Он не знал, почему в нем так сильно это чувство; в его собственных родителях оно не было таким.
Вошел понурый Элфи:
– Я опять звонил к Бену в офис. Он еще не возвращался.
Все промолчали, и Элфи пошел за Полем в холл.
– Дэн и его социалистические взгляды, – ворчал Элфи. – Но я должен отметить, что он всегда искренне верил во все это.
– Он не политический социалист, – возразил Поль, склонный к абсолютной точности. – Он никогда не принимал участия в политике.
– Все равно, – ворчливо ответил Элфи. – Вся эта возня с красной опасностью пройдет. А что это даст, если сломаешь себе шею? И я вот что должен сказать: Маргарите нечего здесь делать. Ей следует вернуться в колледж, но я не могу давить на нее.