Гоблин – император
Шрифт:
— Вам придется научиться останавливать нас, Ваше Высочество, иначе мы проговорим всю ночь.
После элегантного реверанса она удалилась, и он заметил, как девушки быстро пожали друг другу руки; затем эрцгерцогиня поднялась по лестнице. Реверанс Ведеро был глубже, чем полагалось, но она без колебаний заняла предложенное ей место на стуле.
— Мы должны поблагодарить вас, Ваше Высочество, но не знаем, как это сделать, — сказала она.
— Вы не должны.
— Мы благодарны вам за все, что вы сделали для нас, хоть и не должны были. Тем более,
Чувствую крайнюю неловкость, Майя ответил:
— Мы не хотели, чтобы кто-то повторил несчастную судьбу нашей матери.
— Мы знаем, — сказала Ведеро, — и именно поэтому мы должны благодарить вас.
Он взглянул на нее так, что ее строгий рот дрогнул в улыбке.
— Ведь дело не в нас, вы сделали бы то же самое и для Шевеан, не так ли?
— Да, — согласился Майя. — Полагаем, что так.
— Вот поэтому мы и благодарим вас, — бодро заключила Ведеро, как будто теперь все встало на свои места. Она поднялась. — Ваше Высочество, через две недели ожидается затмение луны. Мы будем очень рады, если вы захотите наблюдать его вместе с нами.
— Да, — ответил Майя, пораженный и восхищенный. — Нам бы очень хотелось посмотреть.
Улыбка Ведеро казалась скупой и неумелой, но Майя решил, что улыбается она искренне. Она присела в реверансе и спустилась с помоста, где сразу угодила в объятия молодого курьера в коже. Майя сидел, смотрел и пытался сдержать глупую улыбку.
Уже гораздо позже, после бесед со многими людьми, у подножия помоста опустился на одно колено Эшевис Тетимар.
Я слишком устал, подумал Майя. Но выбора у него не было.
— Вы можете подойти, Дач'осмер Тетимар, — пригласил он, прячась за официальным тоном.
Эшевис Тетимар поднялся по лестнице и к неудовольствию Майи снова встал на колени.
— Вас что-то беспокоит, Дач'осмер Тетимар?
Всего неделю назад Цевет строго отчитал его за слова «Что мы можем сделать для вас?» и ознакомил с их нежелательными последствиями при общении с ловким просителем. Теперь Майя старательно выбирал более приемлемые варианты.
— Беспокоит? — Тетимар поднял голову. В то время как все, с кем говорил Майя были румяными от вина и танцев, щеки Дач'осмера Тетимара оставались белы, как снег. — Наше беспокойство не должно вас интересовать, Ваше Высочество. — Он выплюнул эти слова, как проклятие. — Больше никогда.
В его руке сверкнул тонкий кинжал, и он прыгнул вперед, как снежный барс.
Зажатый между резными подлокотниками, Майя не имел возможности увернуться; став пленником своего трона, он в тщетной попытке спастись вжался в спинку. Обрывки то ли молитв то ли проклятий в один миг пронеслись у него в голове и были внезапно оборваны вспышкой молнии и резким запахом озона. Майя не видел, что происходит вокруг, но через некоторое время обнаружил, что пригвожден к месту весом тела Бешелара, который, истекая кровью, лежит у него поперек колен. Тетимар грудой белого тряпья скорчился у его ног, а Кала трясет руками, словно обжегся о самовар.
В
Майя подавил жгучее желание сделать то же самое и спросил Бешелара:
— Вам очень плохо?
Бешелар дернулся.
— О, боги. Извините. Я сожалею… — Он резко поднялся на ноги. — Мы просим прощения, Ваше Высочество.
— За то, что сохранили нашу жизнь? Бешелар, вы неисправимый… — Голос Майи дрогнул, но он даже не заметил этого. — С тобой все в порядке?
— Я… — Бешелар недоверчиво уставился на неподвижного Тетимара.
— Позвольте мне посмотреть, — решительно приказал Кала, и Бешелар протянул ему кровоточащую руку, покорный, как ребенок.
— Ваше Высочество!
На помост вскарабкался Цевет, и в последовавшем хаосе Майя потерял из виду Калу с Бешеларом. Несколько женщин билось в истерике; личные телохранители окружили наиболее важных их гостей; вокруг Великого Авара ощетинились копьями Херцеторцы; гвардейцы Унтеленейса метались по залу в одновременной попытке защитить Императора и выявить новые угрозы.
Позже Майя лучше всего мог вспомнить только гремящий над головами голос деда, он ругал своих солдат висельниками и всеми силами рвался к внуку.
Цевету и лорду Беренару понадобилось некоторое время: взявшись восстанавливать порядок каждый в своем конце зала, они, наконец, сошлись в середине и объединили усилия. Майя чувствовал себя совершенно бесполезным, стыдился своего бессилия, но постепенно все произошедшее доходило до его сознания: сначала то, что Дач'осмер Тетимар фактически попытался убить его на глазах всего двора, затем факт, что Тетимар мертв.
— Ах, да, — услышал он, как Кала отвечает на чей-то вопрос. — Совершенно мертв.
Значит, Тетимар был убит Калой, и запах озона исходил от смертельного заклинания (в голове угрожающе звякнуло слово «реветмаз»). И, наконец, последняя истина: именно Дач'осмер Тетимар виновен в смерти отца, а сам он не мог сделать ничего, только сидеть и дрожать в ожидании смерти. Это последнее открытие заставило его поспешить в ближайшую туалетную комнату, где он сжался в комок на полу, не доверяя своим коленям и кишечнику, и сидел так, пока кто-то не встревожился достаточно, чтобы привести Цевета, а тот вызвал Киру. Киру была спокойна, собрана и ничему не удивлялась.
— Это совершенно естественная реакция, Ваше Высочество. Мы хотели бы предложить вам лечь спать, но если вы считаете, что не сможете заснуть, то сначала напоим вас крепким сладким чаем и освободим от украшений, они только мешают. — Она быстро отдала распоряжения, и Майя запоздало обрадовался тому, что его нохэчарей на самом деле является служителем Сайво, да еще с большим опытом работы.
Действительно, она деловито и уверенно помогла ему прийти в себя без понуканий и, что было бы еще хуже, без напрасного сочувствия. Впрочем, она вовсе не была так спокойна, как хотела показать, и это неожиданное взаимопонимание сблизило их, как опытных заговорщиков.