Гоблины в России
Шрифт:
То есть, деградация человеков в сочетании с эволюцией крыс создает предпосылки для появления некой крысо-человеческой цивилизации, с чем я нас всех и поздравляю!
Однажды поутру, крысы-мутанты, к тому времени уже почти сравнявшиеся в разумности со средним россиянином, а по хитрости, беспринципности и наглости, значительно превосходящие последнего, вышли из метро на московские улицы.
Конечно, они постарались не сильно отличаться от людей, хотя бы внешне, тем более что с человеческой одеждой у них проблем не было - сколько людей вошло в метро и не вышло оттуда обратно, кто знает?
Оглядевшись
Наиболее романтичные особи устремились в средства массовой информации и шоу-бизнес, быстро превратив эти виды псевдоразумной деятельности в исконно крысиный промысел.
Конечно, в глубине своих серых душонок, грызуны все-таки осознавали, что они всего-навсего крысы, и от этого их слегка плющило, поэтому важнейшей задачей средств массовой информации была объявлена борьба с ксенофобией.
Так что, помните, крысы - они среди нас! Честное слово, не вру! Я вот недавно видел одного весьма упитанного крыса, разъезжающего по улицам столицы в спортивном "Ягуаре". Близко, правда, подойти так и не удалось, из-за охраны. В охране, между прочим, были сплошные человеки. Да что там! Включите-ка телевизор, и все сразу станет ясно.
Так что, когда Иван заехал в Москву, чтобы оформить документы и получить причитающиеся ему боевые гроши, остроморденький чиновник пискляво ухмыльнулся ему в лицо, и сообщил, что все документы, а особенно платежные ведомости и наградные листы сожраны крысами, а поэтому, увы, бравому ветерану ничего не причитается. После этого чиновник повернулся к Ивану-воину спиной и больше разговаривать не пожелал.
Напрасно он так поступил. Иван ловко ухватил чиновника за холеный розовый хвостик - предмет гордости последнего и тайных вздохов секретуток разного толка - и с размаху шмякнул об угол тяжелого бронированного сейфа, украшавшего кабинет. Сейф неожиданно открылся, из его черного нутра посыпалась и наградные и подъемные, и боевые. И, что характерно, все в долларах да евро. Иван аккуратно отсчитал причитающуюся ему по праву долю, а остальное прихватил на всякий случай, чтобы поделиться с товарищами. А потом взял, да и выкинул чиновника в окно, словно дохлую крысу, каковой тот, собственно, теперь являлся, и отправился в родной городок Растюпинск. Не торопясь, вышел из офиса, помыл руки в крысином туалете, дивясь нежному запаху, да и пошел себе прочь. И, что характерно, никто ведь его не остановил. Все-таки, побаиваются крысы человека. Так что, может быть, и не все потеряно.
А Иван-солдат отправился к себе домой, в Растюпинск.
Приехав, он обнаружил заросшего бурой щетиной старшего брата и после некоторых колебаний присоединился к нему. Братья всегда и во всем поддерживали друг друга, а уж в запое и подавно
Сидят, стало быть, братья-братаны в гараже, потребляют спиртной напиток и беседуют за жизнь.
– Хреново, брат, - говорит старший.
– Хреново, - соглашается средний.
– А где-то наш младшенький сейчас?
– спрашивает Иван-солдат.
–
– В Москву с гуслями укатил, песни повез, - отвечает Даниил- изобретатель.
– Я ему такие гусли спроворил - все в столице так и ахнут! Почище фирменных! Там у него фиброусилитель, уникальная, между прочим, штука, сам изобрел.
– А что еще за фиброусилитель такой?
– заинтересовался не совсем пьяный Иван.
– Да фибры души усиливает, - сказал Даниил.
– У души, у нее знаешь, фибры такие имеются... Она ими чувствует. Вот и получается, фиброусилитель.
– Жаль, - сокрушается Иван, - а то бы сейчас спели. Пусть и без фибров всяких там, просто хором. Все на душе веселее стало бы. А без младшего нашего, без Васьки-гусляра, и не поется как-то!
– Он, небось, в Москве хорошо устроился, - успокаивает брата Даниил, - Ведь он единственный на всю планету рок-гусляр с фиброусилителем, других нет. У него, наверное, скоро концерт на Красной Площади будет. Хорошо бы послушать, только я теперь в Москву ни ногой! Ничего, по телевизору, небось, покажут. Только телевизор фибры не передает, частотка не та.
– Хорошо бы, - вздыхает Иван.
– Хотя бы один из нас в люди выйдет, и то хлеб! А в Москву я тоже не ездок. Помойка она и помойка и есть! Одни крысы кругом.
– Хреново!
– соглашается старший.
– Хреново!
– подтверждает средний.
День сидят, другой, третий. Вот уже в соседних магазинах спиртное заканчиваться стало, а они все сидят и повторяют:
– Хреново, брат!
– Хреново...
Тут гаражная дверь заскрипела-завыла и отворяться начала.
– Кого это еще несет?
– с некоторым трудом выговорил Даниил-умелец.
– У нас, вроде, все дома.
И давай щуриться в дверной проем. Глаза-то за время гаражного сиденья от света отвыкли, вот и не видно ничего. Да еще накурили братовья так, что не топор можно повесить, а танк целый. Только не поместится танк в гараже.
– А-а...
– промычал Иван-солдат и опять уткнулся мордой в пустую канистру из под самогона. Только гул пошел.
– Вот вы где!
– донеслось из-за двери.
И в гараже появился третий братец, Васька-гусляр. И электрогусли, на которых он крутой русский народный рачешник лабал, при нем. Только поломанные. Струны кудрями, дека треснула, и провода из нутра свисают - смотреть противно. А на месте фиброусилителя и вовсе обугленная дыра.
– Ва-асятка!
– промычал Иван слегка приподнимаясь над полом.
– Ты чо здесь делаешь? Ты же должен сейчас на Красной площади с концертом выступать!
– Это не Васятка, - убежденно сказал Даниил.
– Эта его голограмма. У меня на третий день запоя всегда голограммы бывают, а сейчас уже не третий. Какой, кстати?
– Да никакая это не Грамма, видишь, она и не голая вовсе!
– Иван попытался потыкать в младшего брата пальцем, но все никак не мог попасть.
– Но и не Васька!
Солдат с удивлением рассматривал свой палец, которым так и не попал в вошедшего.
– Вот ироды, нажрались тут без меня, - сказала голая грамма хорошо поставленным баритоном. Пустите меня к столу, я уже неделю не евши и не пивши.