Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
Справа по борту обнаружился полуподвальный магазинчик «24 часа», и Андрей на автопилоте спустился туда. Звякнул дверной колокольчик. Полусонная, разомлевшая в духоте маленького помещения продавщица посмотрела на Мешка чуть настороженно. Он скосил глаза в зеркало витрины и сразу понял, чем вызваны опасения работника торговли: видок у него сейчас был – тот ещё.
– Бутылку водки, – глухо попросил Андрей.
Продавщица сочувственно посмотрела на запекшуюся кровавую «юшку» у него под носом и сердобольно поинтересовалась:
– А может,
– А я ещё и не развязывался.
– Смотри, твое дело, конечно. Вот только: как загребут в ментовку…
– Уже. Загребали.
– Когда?
– Только что.
– То-то я и гляжу: на тебе лица нет. Эх, бедолага! Какую тебе водку-то?
– Большую.
Продавщица, хмыкнув, выставила литровый ливизовский пузырь, и Андрей протянул ей смятую пятисотку.
– Куда прятал-то?
– Кого?
– Да деньги. Сам же говоришь, что в ментовку загребали. Так неужели деньги не отобрали?
– Нет.
– Надо же, какие совестливые попались.
– Угу. Совестливые, не то слово.
Андрей забрал водку, развернулся и пошел на выход.
– Эй, погоди, а сдачу-то? Слышь, парень?!!..
Парголово,
31 июля 2009 года,
пятница, 11:22
– …Отец Михаил! Подождите, пожалуйста!
Запыхавшаяся Анечка бежала к алтарю, на ходу подвязывая минутою ранее снятый и уже убранный было в сумку платок.
– Забыли ещё о чем-то спросить? – обернулся к ней худощавый седовласый священник с тёплыми карими глазами и добродушной улыбкой.
– Да. Извините, совсем из головы вылетело.
– Ничего страшного. Слушаю вас.
– Скажите, батюшка, а может быть крёстным нашего малыша дядя моего мужа? Дело в том, что сам он холостой и у него нет своих детей. А я слышала, что…
– Это совершенно неважно: холостой ли, бездетный ли. Самое главное, чтобы дядя вашего мужа был крещёным. И, желательно, не просто крещёным, а по-настоящему верующим человеком.
– Ну, как раз с этим у него всё в порядке. Просто я тут в Интернете, на форумах разных читала, что…
– Вы, когда что-то будет снова непонятно, лучше приходите в храм. Я ничего не имею против новых технологий – прогресс на месте не стоит, да и не должен стоять. Вот только духовное окормление посредством Интернета всё же не совершается.
– Конечно, отец Михаил. Мы обязательно будем приходить… Ну, вот теперь точно – всё. До следующей пятницы. И – спасибо вам.
– Ступайте. И да благословит вас Господь!
Сотрудница «гоблинов» Анечка, ныне пребывающая в заслуженном отпуске по уходу за ребёнком, вышла из полумрака храма и зажмурилась: сперва блаженно – от слепящего июльского солнышка, а затем раздраженно – от внезапно раздавшегося, противно визжащего звука циркулярной пилы. В церкви продолжались ремонтные работы, и в данный момент по вознёсшимся почти до самой маковки лесам
– Ну, как он? Не плакал? – Анечка заглянула в коляску и умильно посмотрела на мирно посапывающего чудо-крохотку.
– Спит как убитый, – успокоил Веня.
– Тьфу на тебя! Сам ты «убитый»! – строго зыркнула на мужа Анечка и, поправляя одеяльце, засюсюкала: – Это потому, что мы сегодня ночью не выспались, а утром хорошо-хорошо покушали. Да, маленький?.. Ладно, поехали потихонечку.
Веня одной рукой толкнул коляску, а другой взялся за маленькую, влажную ладошку жены.
– Как и хотела? На будущую пятницу записалась?
– Ага.
– А чего так долго? Заплатила да ушла. Всех делов-то?
– Ничего и не долго. Я ведь сначала ещё исповедывалась… Слушай, а как тебе отец Михаил? Хороший, правда?
– Поп как поп, – равнодушно пожал плечами Веня.
– Не поп, а батюшка.
– Ну батюшка. Обыкновенный. Как в телевизоре.
– Знаешь, Веник, у него такой очень добрый и вместе с тем неимоверно пронзительный взгляд. Я, когда первый раз в глаза ему посмотрела, мне даже страшновато стало.
– Ты, мать, все-таки определись, какой взгляд: добрый или страшноватый?
– Понимаешь, словно бы он только глянул – и ему уже всё про меня известно. И тогда я поняла, что, если на исповеди хоть на «полстолечка» навру, он сразу догадается.
– А врать вовсе и необязательно. В таких случае можно ведь просто отвечать: «Извините, без комментариев».
– Господи, какой же ты у меня балда! – Анечка легонько шлёпнула супруга по лбу. – Я вообще не понимаю, как можно исполнять музыку, в том числе духовную, и при этом столь цинично относиться к церкви?!
– Аньча, можно верить в Бога или не верить в Бога, но, тем не менее, совершенно определенно в мире существует божественная музыка. Которую я играю. Вот и всё.
Молодая супруга остановилась и посмотрела грозно:
– Так, может, ты и Сашеньку крестить не хочешь?!!
– Хочу-хочу, успокойся, – примирительно приобнял её супруг.
– Вот то-то же! Веньк, а ты, часом, на репетицию не опаздываешь?
– Если честно – горю капитально.
– Ладно, тогда беги уже. Мы и сами доберемся.
– Ну, тогда я того. Полетел, – Веня чмокнул жену в щёчку и изготовился к низкому старту.
– В два часа придет мама, – напомнила Анечка. – Она посидит с Санечкой, а я быстренько съезжу в контору, к своим.