Год дурака
Шрифт:
— Я… я попробую применить дедуктивный метод.
— Попробуй просто применить мозги.
— Судя по рисунку на подошве, это должна быть кроссовка, а не ботинок. Размер ноги… хм, я бы предположила, что ученик четвертого-пятого класса. Мальчишка, конечно.
— Капитан Очевидность аплодирует, Шерлок нервно курит в сторонке.
— Найти бы нам эти кроссовки, мы бы и ноги нашли.
— Какая нестандартная идея.
— Кстати, об обуви, — я посмотрела на пыльные потрепанные кеды Деструктора. — Ты вот в этом ходишь
— Нет, обычно я переобуваюсь в сменку в гардеробе.
— То есть сменку все хранят в гардеробе?
— Ну да…
— Тот, кто выпрыгнул из окна, скорее всего, был в сменной обуви. На следующий день, в пятницу, он в ней же пришел в школу, а уходя, переобулся в свою уличную — это было бы логично. Значит, кроссовку следует искать в гардеробе. Пошли.
— Вот еще, — заартачился Деструктор. — Не с моей репутацией шарить по раздевалкам.
— Мне нужен твой мобильник, в нем фото.
— Просто сделай снимок на свой.
— Не могу. Он совсем простой, там нет этой функции.
— Тебе что, дали его на сдачу в супермаркете?
— Дай свой мобильный, — настойчиво потребовала я. — Для связи я оставлю тебе мой.
Раздевалка располагалась в подвале и была разделена по секторам. Класс, которому принадлежал сектор, был указан на стене белой краской. Миновав маленькие ботиночки и туфельки первоклашек, я перешла сразу к четвертым классам. Ничего. Пятый «А» также оказался чист, не считая пачки сигарет, обнаруженной в гламурной золотистой балетке. Пачку я забрала на выброс — нечего портить здоровье. В секции 5Б я подняла потрепанную грязную кроссовку, перевернула ее и, даже не сверяя с изображением, поняла, что это она.
— Что вы здесь делаете?! — прогрохотало у меня над ухом, и я подскочила, как ужаленная.
Директриса с непроизносимым отчеством жалила меня взглядом сквозь прямоугольные очки.
— Мышь, — нашлась я. — Я видела, как она побежала сюда.
— У нас нет мышей, — возмутилась директриса. — Что вы придумываете? Вам показать санитарно-эпидемиологическое заключение?
Я втянула голову в плечи.
— Что вы, я поверю вам на слово. Должно быть, померещилось.
Директриса продолжала сурово глядеть на меня сквозь холодные стекла.
— Со мной иногда бывает, что кажется всякое, — продолжила я, заговаривая ей зубы, как злому псу. — В детстве мама даже водила меня к врачу из-за этого.
— Ах, вот как, — протянула директриса, кивая сама себе.
— Не думаете же вы, в самом деле, что я стала бы воровать поношенную детскую обувь? — я нервно захихикала.
— Я не знаю всех причин, по которым ваша мама водила вас к врачу. Вы пришли помочь с ремонтом? — не дожидаясь ответа, директриса развернулась к выходу. — Я покажу вам, что делать.
Следуя за ней, я сверлила взглядом ее спину. Суббота… чего ж вам дома-то не сидится?
Мы прошли мимо кабинета биологии (мое сердце замерло)
— Вон кисти, вон банки с лаком, вот газеты, чтобы не закапать пол. Покрасьте все парты и на сегодня будете свободны, — директриса критично осмотрела мою белую маечку и брючки-капри. — Вероятно, после работы эту одежду вам придется выбросить.
Она удалилась, оставив меня тоскливо осматривать бесконечные ряды парт. На телефоне Деструктора я набрала собственный номер:
— Даже не думай, что оставишь меня с этим.
Деструктор явился через пятнадцать минут — долго же он шел из соседнего кабинета.
— Я нашла кроссовки.
— Поздравляю. Теперь ты можешь выдвинуть им обвинение, — Деструктор отколупнул крышку с банки, понюхал лак и поморщился.
— Не смешно. Что дальше будем делать?
— Это ты у нас Шерлок Холмс, я всего лишь доктор Ватсон. Добровольно-принудительный.
— Мне всегда казалось, что доктора Ватсона недооценивают, — протянула я, окуная кисть в лак и проводя ею по парте. От кисти сразу же отделились несколько волосков и намертво прилипли к поверхности. — Он бегает, как савраска, выполняет самую черную и скучную работу, попадает в опасные ситуации, а вся слава достается Шерлоку.
— Я приложу максимум усилий, чтобы этого не повторилось в нашем расследовании.
— Ты приложишь максимум усилий, чтобы ничего не делать?
— Именно. Ну что, тебя уже осенила блестящая идея?
— Нет.
Мы покрасили парту, и две, и три, и я уже отупела, надышавшись испарениями лака, а идея так и не пришла.
— Мы находимся в школе, — не выдержал Деструктор. — А здесь ведут…
— … уроки.
— Да нет же. Заполняют…
— … знаниями головы учащихся.
— Отмечают…
— … День учителя и День знаний. А, еще есть День здоровья.
Деструктор застонал, сраженный моим идиотизмом.
— Посмотри в журнале!
— Что посмотреть?
Деструктор спрятал лицо в ладонях.
— Точно, — дошло до меня. — Я же могу посмотреть, кто из 5 «Б» пропускал занятия утром четверга. Следы у подоконника оставили два человека, так что если отсутствовала сразу пара, то…
— С озареньицем, — кисло поздравил Деструктор.
— Где учительская?
— На третьем этаже.
Я решительно направилась к двери, но вдруг резко остановилась.
— Только один вопрос… как эти неизвестные — назовем их X и Y — попали в кабинет? Они не могли сделать это ранее, чем принесли макет — как бы тогда они его украли? И не могли сделать после того, как из кабинета ушел ты — ведь учительница заперла кабинет и передала ключ директору.
— Может, когда в кабинет внесли злополучный макет, дверь оставили открытой.
— Да, вероятно, — я шагнула в коридор, но сразу развернулась. — Я вспомнила: директриса упоминала, что завхоз запер дверь за собой.