Год хорошего Кощея

Деева Анастасия

Василиса задумчиво провела рукой по виниловому пейзажу. Чудно! Вроде бы стена, а картина на ней, как живая. Как такое вообще может быть? Уж не кудесник ли какой заколдовал кусок живой природы, обратив его в камень?

Она опасливо смотрела на молодого человека. Уж, верно, он и есть колдун, который заманил её в это место.

Порты на молодом человеке были синие. Удивило её, что карманы на них почему-то оказались нашиты сзади. Рубаха тоже была какая-то непростая, тонкая, белая, плотно прилегающая к телу. Его лиловый пиджак в мелкую клетку казался

очень странным видом кафтана. Она знала, что добрые люди так не одеваются. А если это не добрый человек, то кто же он тогда?

Когда Рафик поднёс пластиковый стаканчик с водой, Василиса была уже почти уверена, что перед ней – великий чародей. Как обороняться от него, она не знала. Волшебная Метла была растрёпана по прутикам, а потому не помощница в этот трудный час.

Баба прижала себе крепче кота. Всё-таки вдвоём легче в чужом мире.

– С вами всё в порядке? – спросил молодой человек.

– Не всё, – Василиса принюхалась, опасаясь, что неизвестный колдун может дать ей какое-то зелье. Но вода пахла обычной водой. Баба осторожно отхлебнула. Вроде бы не отрава.

Найдён тронул хозяйку лапой, давая понять, что тоже хочет пить. Баба опустила к нему стаканчик. Пока кот лакал, она собиралась с мыслями.

– Ой, горемычная я, сиротинушка, – вдруг тихо запричитала она. – Посмотри на меня, молодец. Какой из меня царевич? Какой?!

Рафик скептически взглянул на гостью.

– Если честно – никакой!

– Я тоже так думаю, – жалобно произнесла Василиса. – Это он, Прохор, будь трижды неладен, должен спасать царевну, сражаться с Кощеем и Горынычем. Он, а не я…

Рафик сел в кресло напротив, и, подперев подбородок рукой, заинтересованно взглянул на бабу. В глазах светилось почти неуловимое лукавство.

– Как непостижимы судьбы Его и неисповедимы пути Его! – произнес он слегка нараспев.

– Что? – не поняла Василиса.

– Нет… Просто… Любопытно. То есть вы сюда вот так… За царевной, Кощеем и Горынычем? – похоже было, что молодой человек с трудом сдерживается от смеха.

– Ты, кудесник, мне не веришь?

– Я? Верю! – улыбаясь, кивнул Рафик. – У нас, конечно, не каждый день появляется кто-то с такими оригинальными запросами. Обычно, кому на море, кому на горнолыжный курорт, кому шопинг-тур, – он кивнул головой на экран с заснеженными пиками Домбая, на фоне которых жизнерадостно улыбалась парочка с лыжами. Вот вам, к примеру, куда надо?

– Меня… в Москву отправили, – Василиса аккуратно поставила пластиковый стаканчик на стол.

Рафик расцвел дружелюбной улыбкой и широко раскинул руки, словно бы пытался обнять весь мир:

– Поздравляю вас! Вы в Москве!

Баба тоскливо взглянула за стекло. Там по улице шли люди в странной одежде, проехало несколько машин. Ох, и в жуткое место её забросило.

– Я тут не по своей воле! Это царевич должен был здесь оказаться. Ему богатырские подвиги надобны! – попыталась объяснить баба.

Вдруг она замерла, словно бы какая-то догадка поразила её.

– Погоди-ка… Да неужто

тут я, в Москве, Кощея встречу, да глаза его окаянные гляну, – прошептала она. – Скажи, молодец, слышно тут у вас, в Москве, про Кощея?

Рафик усмехнулся:

– Надо Кощея? Найдем вам Кощея! Минуточку!

Он сел к компьютеру и бегло пробежал пальцами по клавиатуре.

– Ещё вот что скажи, кудесник… Нет ли у тебя веревицы али нитки какой? Мне бы Метлу переплести… – её печальный взгляд устремился на охапку прутьев.

– Веревки нет. Шнур от наушников подойдет? У меня тут есть старые, проводные ещё, – он отвлекся, вытащил из письменного стола связку спутанных проводов и кинул ей. – Берите, не жаль!

Василиса, покосившись на него, занялась ремонтом своей многострадальной Волшебной Метлы.

– А это твои хоромы, кудесник? – спросила она.

– Не мои, – ответил Рафик, не отрывая глаз от монитора. – Начальника моего – Мороза Ивановича Студенца.

Василиса почувствовала, как ужас прошелся льдистыми иголочками по телу от макушки до пальцев на ногах. Даже дыхание на какой-то миг перехватило. Она словно бы другими глазами взглянула на оформление странной горницы, на фотообои с холодным рассветом. Как же сразу она не догадалась, что Волшебное Зеркало из горницы терема зимнего бога к нему же и приведёт?

– Ты сказал – это хоромы Деда Студенца? – баба вскинула на Рафика васильково-синие глаза, полные отчаянного страха.

– Деда? Может, кому он и дед. А для меня – начальник, – отозвался Рафик, не поднимая взгляд от компьютера.

– Так ты у него в услужении?! – догадалась Василиса.

Парень тихо рассмеялся.

– Почему? Я у него… подрабатываю… На полставки. Это не основная моя деятельность. Просто так получилось, что в это время я должен быть в этом месте. Мороз Иванович в новогодние дни очень… занятой. Сегодня его нет. Как-никак тридцатое декабря…

Василисе стало неуютно и даже страшно.

– Кстати, меня Рафаил зовут, – обаятельно улыбнулся ей молодой человек. – Можете звать просто – Рафик. А вас?

– Василиса.

– А по батюшке?

– Пантелеевна.

– Вы, Василиса Пантелеевна, вижу, знаете Мороза Ивановича?

На столе заработал принтер. Оттуда выехал лист бумаги.

Баба встала, собирая в охапку не до конца переплетенные прутья Метлы.

– Знать не знаю. Знакомиться не хочу. Если Студенец меня спросит, то меня тут… не было. Идем, Найдён.

Кот удивленно взглянул на неё. Его пугала жуткая улица.

– Пока он нас не заморозил живьём! – шёпотом добавила баба для кота.

– Кто заморозит? – Рафик услышал последнюю фразу. – Мороз Иванович? Да он же добрейшей души…

– Может, кому добрейшей, а кому… Я его норов знаю. Так что я пойду… куда-нибудь. Найдён, мы уходим!

– Зря. Посидели бы, чайку попили.

Василиса была уже почти у выхода.

– Да подождите вы! – окликнул её Рафик, доставая из принтера лист. – Я же вам всё уже нашёл! Вы же Кощея просили, так?