Год кометы и битва четырех царей
Шрифт:
— Без документов, — сообщил пришедшему комиссар по делам иностранцев, стоявший на отделившемся от дома балконе, а дом тем временем медленно сползал к морю.
Человек в черном плаще откинул простыню с трупа. Голова умершего покоилась на красной шелковой подушке, левая рука подпирала щеку. А в правой руке он держал закрытую книгу, которая была заложена кинжалом с рукоятью, украшенной драгоценными камнями, в том месте, где покойный остановился, перед тем как уснуть. Или умереть. Одет он был в белое и зеленое. Его можно было хорошо разглядеть при свете уличных фонарей, которые срывались со своих мест и кружили над ним, как стая птиц. Длинные черные волосы,
И действительно, казалось, будто покойник ровно и спокойно дышит.
— Когда мы в него стреляли, на нем были красные штаны! — послышался неизвестно откуда голос капрала.
Человек в черном плаще, словно цирковой фокусник, снова прикрыл тело простыней и снова откинул ее. На носилках лежал совсем другой человек. Светловолосый, с загорелым лицом, в синей с позолотой одежде; правой рукой он держал у пояса гвоздику, словно нюхал ее перед тем как уснуть. Или умереть. Человек в черном плаще обернулся к публике:
— Я мог бы проделать это сто раз, и сто раз здесь оказывался бы совсем другой человек!
— А есть этому какое-нибудь научное объяснение? — спросил комиссар с парящего в воздухе балкона.
— Есть поэтическое объяснение, оно гораздо выше. Предположим, уважаемые дамы и господа, что этот человек жил в грезах некоей женщины и сам в это время грезил. Женщина эта не знает, что он умер, и спрашивает себя, где же он бродит. То, что вы здесь видите, — ответ на вопрос любящей женщины и на грезы самого этого человека.
— Чего доброго, в какой-то раз он окажется живым! — предположил светловолосый стражник, поднимавший повыше Куклу, держа ее за талию, чтоб ей лучше было видно.
Человек в черном плаще откинул простыню в последний раз — на носилках лежал пожелтевший скелет.
Мария махала платком, отгоняя золотистых бабочек, вылетавших из пустых глазниц черепа.
— Паулос!
— Если бы этот человек смог хоть на мгновение собрать воедино все свои грезы, он бы воскрес. В этом, возможно, великий секрет грядущей вечной жизни.
Сказав эти слова, человек в черном плаще пошел по ступеням лестницы к морю. В городе все возвращалось на свои места, словно кто-то менял декорации на сцене театра. По улицам туда и сюда шли люди, каждый спешил по своим делам. Начал накрапывать дождь. Капли падали на труп неизвестного, оставленный на носилках посреди двора, где он дожидался судебного врача, который должен был произвести вскрытие.
II
Человек в зеленой шляпе сел за столик у входа и заказал кувшин вина. Сделал несколько долгих глотков и посчитал, что вино холодное. Поставил кувшин на лавку меж колен, куда падали лучи вечернего солнца. Откинулся на дубовую спинку старой скамьи, закрыл глаза и, опершись локтями на колени, задремал. Должно быть, снилось ему что-то хорошее, потому что он улыбался. Раза два качнулся назад, во второй раз голова его, не найдя опоры, резко откинулась, и он проснулся. Посмотрел на хозяйку таверны, подошедшую к двери, и снова отхлебнул вина. Хозяйка уставилась на его зеленую остроконечную шляпу с загнутыми полями, отороченными золотой канителью. К шляпе серебряной булавкой были приколоты небольшие перья, синие и красные, веером расходившиеся с правой стороны. Хозяйка обратилась к незнакомцу:
— Простите, ваша милость. Это у вас охотничья шляпа или такие сейчас в моде?
Незнакомец, прежде чем ответить, допил вино. Подняв кувшин, направил в рот сильную струю и опускал кувшин, когда чувствовал,
— Я спросила, охотничья это шляпа или такая сейчас мода?
Незнакомец снял шляпу и протянул хозяйке таверны, чтобы она разглядела ее как следует. Внутри была белая шелковая подкладка, а на кожаном отвороте, где положено быть фабричной марке, — нарождающийся месяц на синем фоне.
— На нее мода в некоторых городах.
— И в нашем тоже?
Хозяйка была низенькая веснушчатая толстушка с высокой прической, уходившей от затылка по вертикали и схваченной двумя белыми гребнями. Глаза беспокойные, наверно, от привычки глядеть в оба, когда бывает наплыв посетителей: сколько кувшинов заказано, с кого надо получить; взгляд этот никак не гармонировал с круглым лицом, толстыми губами, двойным подбородком и сонной улыбкой.
— И в нашем городе тоже, только пока что такую шляпу носят всего два человека: сын одного из банкиров и ваш покорный слуга.
— На это нужно разрешение?
Хозяйка таверны вернула ему шляпу и глядела, как он ее надевает чуть-чуть набекрень.
— Нет. В городе всего две такие шляпы, оттого что их привозят издалека и они очень дорогие. В стране, где их делают, лишь три шляпных мастера умеют делать поля спереди так, чтобы, взявшись за них, можно было приподнимать шляпу, встречаясь со знакомыми на улице. Те, кто разбирается в шляпах, знают, что в этом месте должна быть петля.
Пораженная хозяйка таверны слушала, открыв рот.
— Не железная петля, конечно, а воздушная, пустое пространство, в котором и происходит этот самый мягкий изгиб.
Поднялся с места посетитель, сидевший в глубине таверны, поближе к печке. На нем был старый, заношенный и лоснящийся сюртук, ворот рубашки расстегнут. В одной руке он держал кувшин, в другой — синий с красными цветочками галстук. С утра он пил и дремал в своем углу и выбрал это место потому, что печь еще не остыла. Кувшин поставил на лавку, нацепил на него галстук и вежливо попросил разрешения полюбоваться зеленой шляпой. Протянул волосатую руку — худой, сутуловатый, со светло-серыми глазами и красноватым носом с горбинкой. Рыгнул, прикрыл рот рукой и снова протянул ее за шляпой. Взяв шляпу в руки, попробовал приподнять ее, как бы здороваясь с кем-то.
— Да, тут будто играет какой-то шарнир. А как шляпный мастер этого добивается?
— Тут все дело в раскрое.
— А-а!
Хозяйка таверны легонько толкнула в бок пьяницу в сюртуке, тот взял кувшин с галстуком и вернулся в свой угол. Хозяйка сняла передник, бросила его в корзину и присела на скамейку рядом с незнакомцем.
— Судя по цене и по тому, что надо еще уметь ее носить, шляпа эта только для людей благородных.
— Несомненно.
— На нее все засматриваются?