Год палача
Шрифт:
– Ничего, Вася, всё в порядке, – успокоил его Марьин. – Какая разница, кто сделал последние формальности? Вся бригада поработала неплохо… Жаль только, что всё так закончилось, победы не ощущается.
– Ничего, Максим Максимович, будут другие дела и победы, – оптимистично заметил Ходаков.
– У вас – будут, у меня уже нет…
– Это почему же? Разве мы не будем работать вместе?
– Да, Вася, я решил уйти… Я своё
– Какой же вы старик, Максим Максимович? Нет, мы вас не отпустим! Все ребята будут просить вас остаться. Вы не можете уйти, мы же знаем…
– Нет, Василий, я имел возможность и время хорошенько подумать над этим… Да и что мне делать в управлении с дырявой головой? Разве что бумажки перекладывать с места на место.
– Ну, это вы зря! Рано сдаваться, товарищ майор.
– А я и не сдаюсь. Просто реально смотрю на вещи… Ладно, не будем об этом.
– Хорошо, Максим Максимович, и то верно – время покажет… – охотно согласился Ходаков и, помолчав, перевел разговор на другую тему.
Вскоре они подъехали к дому Марьина и, поднявшись на лифте, остановились у двери квартиры. Ходаков и Ирина многозначительно переглянулись с заговорщическими улыбками и выжидательно посмотрели на своего спутника, удивленно разглядывающего новенькую, с иголочки стальную дверь.
– Вася, мы не ошиблись подъездом? – с сомнением спросил он. – Я что-то не узнаю…
– А вы проверьте, нажмите на кнопку.
Марьин позвонил в квартиру, и в то же мгновение дверь распахнулась и появились сияющие радостными улыбками лейтенанты Орлов и Мальцев.
– С новосельем, Максим Максимович! – хором поздравили они. –Принимайте квартиру!
– Спасибо, ребята… Спасибо… – смущённо и благодарно ответил Марьин, проходя в коридор и разглядывая совершенно новую отделку и мебель, стоящую в комнатах. – Я вам так признателен за всё…
– Не стоит благодарности, товарищ майор, друзья ведь должны помогать друг другу. Вы бы тоже не остались в стороне, случись такое с кем–то из нас, – подвел итог Ходаков. – А теперь идёмте к столу. Нужно же отметить ваше возвращение и новоселье.
В гостиной уже стоял накрытый стол, а в углу – наряженная ёлка. Марьин растерянно обвел все это великолепие взглядом и с восторгом выдохнул:
– Ну, ребята, вы даете!..
Гости разошлись к вечеру, только Ирина осталась, чтобы прибрать в комнатах и вымыть посуду. Марьин вошёл в кухню и по привычке тоже взялся за мытье, но девушка решительно отстранила его:
– Ты своё отмыл, Максим. Теперь в доме есть женщина. Он обнял её за плечи и поцеловал в щёку:
– Я так
Они постояли, обнявшись. Потом Ирина осторожно спросила:
–– Так ты действительно всё решил? Или всё же вернёшься в отдел?
– Нет, это исключено. Подам в отставку, будет пенсия… На это, конечно, не проживешь, но на первое время хватит… Может, и впрямь заняться частным сыском? Говорят, на этом неплохо зарабатывают, да и работы поменьше…
– А что, идея неплохая. Я – за. Ты же всё равно не сможешь сидеть без дела. Давай попробуем.
– Попробуем? Ты хочешь сказать…
– Да, милый, я хочу сказать, что теперь мы всё будем делать вместе. Ты не возражаешь? – спросила она шутливо.
– Нет, Ириша, не возражаю. Но нужно всё хорошенько продумать.
– Конечно, времени у нас достаточно, торопиться не будем. Ты бы шёл отдохнул, – сказала она, взглянув на его усталое лицо. – Я тут быстро управлюсь…
– Нет–нет, я уже наотдыхался, – с ироничной улыбкой ответил он. – Я лучшее посижу здесь с тобой.
Несколько минут они молчали. Максим задумчиво смотрел на Ирину, споро разбирающуюся с посудой, и на его лице блуждала счастливая улыбка. Вдруг из глубин памяти всплыло нечто важное, и он, встрепенувшись, с тревогой спросил:
– Ириша, а где та коробка, которую я отдал тебе на хранение до… покушения?
– Она здесь, в ящике твоего нового стола, – ответила девушка. – В целости и сохранности, не беспокойся… Что в ней?
– Да так, кое–какие вещи… – уклончиво ответил он, облегченно вздохнув.
Но его тревога не осталась незамеченной. Ирина мягко спросила:
– Максим, ну в чём дело? Мы же с тобой договорились, что друг от
друга секретов не будет. Давай–ка все выкладывай.
– Там очень важные документы, Ириша… – Марьин помолчал. – И очень опасные. Из–за них в меня и стреляли, вернее из–за оригиналов, в коробке – копии. Я их сделал на всякий случай. Но об этом никто не должен знать. Никто! Понимаешь, любимая?
– Да, понимаю, – она обернулась и посмотрела на него внимательно и чуть обеспокоенно. – Может, их спрятать понадежнее или отдать в Управление?
– Нет, в Управление нельзя. По крайней мере – не сейчас… Иначе, всё повторится снова, но второй раз они не ошибутся, а тогда и ты окажешься под прицелом. Нет, рисковать мы больше не будем, – Марьин встал со стула. – Я пойду, взгляну на них. Ладно?
– Да–да, иди… Сварить кофе?
– Можно и кофе… – согласился он, выходя из кухни.