Год полнолуний
Шрифт:
— Тогда что делать? — спросил Велемир.
— Спровадить спасенных в другое место, — пожал плечами Трофимов. — На Вепской возвышенности, например, целые деревни брошенные стоят. Вокруг леса — на десятки километров. Не одну армию спрятать можно. Да никто и искать не станет. Правительство наше тупое и ленивое, пока заметит — и то не один год пройдет. Еще пару лет будут думать, как реагировать. А потом дело и само заглохнет. Скажете, что старообрядцы, с севера вернулись, на том и кончится.
— А где взять силу? — опять подала голос Млада.
— Перенести силу легче, чем
— В деревнях тоже есть кладбища, — сообщил Трофимов. — Может быть, их энергия чище, чем на городских?
— Извини, хозяйка, — высказался и Ярополк, — ты была права. Твой парень не зря хлеб ест: за одну эту идею ты должна наградить его, как Изабелла Магеллана!
— Хозяйка? — Тут в Сашиной душе шевельнулось нехорошее ощущение, будто он забыл что-то очень важное. Вокруг происходило нечто, о чем он знал, но постоянно упускал из виду. — Наградить?
— Получается, все, что нам нужно, — это перенести чистую силу в то место, которое ты выберешь, — подвел итог Велемир.
— Которое мы выберем, — поправила Синичка.
— Разумеется, хозяйка, — согласился старик.
— Хозяйка! — У Трофимова словно шоры с глаз упали. — Хозяйка…
— Ты должна идти с нами, — потребовал у Синички Велемир, мгновенно определив Сашины мысли.
— Нет, — отказалась девушка.
— Не глупи, Синичка, — попросила Млада.
— Идем с нами, пропадешь, — взял ее за руку Ярополк, но Синичка оттолкнула его:
— Уходите. Уходите немедленно!
— Синичка, — попытался урезонить ее Велемир, — от тебя зависит слишком много…
— Я знаю, — перебила его девушка, глядя Саше в глаза и понимая его мысли. — А теперь — уходите!
Трофимов тоже не отрываясь смотрел ей в глаза, с трудом осознавая все то, что понял в одно короткое мгновение, — смотрел в карие глаза до тех пор, пока не ощутил, что они с девушкой остались одни. И только тогда произнес:
— Хозяйка… Ты — хозяйка прохода.
— Да, — признала девушка.
— Значит, ты должна была зацепиться здесь, остаться, открыть проход. Любой ценой.
— Нет, Саша, ты не прав!
— Ты — хозяйка прохода. А ты сама рассказывала, как хозяйки руководят мужчинами. Черт меня возьми! — Он отвернулся и в сердцах ударил кулаком по железному каркасу качелей. — В душу мне забралась, в самое сердце! Я ведь действительно любил тебя!
— Я тоже люблю тебя… — попыталась вставить Синичка, но Саша отмахнулся:
— Ты лжешь! Ты просто использовала меня. Ты просто купила меня своим телом! Как… — он закрутил головой, — как дрель в магазине! «Мне нужно сделать дырку, дайте мне вон ту, зелененькую». Противно.
— Это неправда…
— Тебе нужна была зацепка в этом мире. Вот ты ее и прикупила! Благо цена привычная…
— Это неправда!!! — Синичка взяла его за плечо, с неожиданной силой повернула к себе. — Неправда! У меня были сотни способов остаться здесь, но я выбрала тебя.
— Сотни? — недобро усмехнулся Трофимов. — Интересно, каких?
— Я не обманываю тебя, Саша, я хочу достучаться до твоего разума. Услышь меня, забудь обиду хоть на минуту, пожалуйста. — Она отступила на шаг, понизила голос:
— Я
— Ты воспользовалась моей любовью в своих расчетах!
— Я просто поверила в твою любовь. — Синичка говорила все тише и тише. — Я доверила ей свою жизнь. Если бы ты хоть на мгновение передумал, если бы твое желание видеть меня рядом ослабло хоть на миг — меня бы не стало. Меня разорвало бы меж миров. Но я поверила в твою любовь, как верю до сих пор. Я несказанно рада, что мое дело позволило встретить тебя, оказаться с тобой рядом. Ведь не будь прохода — и я никогда не смогла бы даже узнать о твоем существовании. Я люблю тебя, Саша. Разве можно говорить о том, кто кого использовал? Мы просто встретились… Неужели для тебя причина встречи важнее ее самой?
Трофимов не знал, что ответить. Ему очень хотелось верить в искренность девушки, и одновременно он боялся обмана. Пользуются пришельцы им как инструментом или Синичка действительно его любит?
— Ты хочешь меня прогнать? — Девушка отступила.
— Нет! — Саша схватил ее за руку и сразу понял всю безнадежность своего положения. Для него не важно, почему Синичка находится рядом. Главное — чтобы она была с ним. Даже если его действительно просто используют.
— Я люблю тебя, Саша. Неужели ты мне не веришь? — Колдунья вздохнула. — Подумай сам: если бы я приворожила тебя, разве сейчас ты терзался бы сомнениями? Был бы спокоен и покорен, как овца. Но ты мучишься… Потому, что я люблю тебя искренне и хочу такого же чувства в ответ.
— Правда?
Почему-то именно этот насквозь прагматичный ответ снял у него тяжесть с сердца. Саша отпустил девушку, вернулся к качелям и прижался к стылому ржавому железу горячим лбом.
— Кстати, — всплыла в его мозгу одна непонятная фраза, — скажи, а как Изабелла наградила Магеллана?
— За его подвиг она осталась с ним на всю оставшуюся жизнь, — Синичка приблизилась неслышными шагами, — и не снизошла больше ни до одного другого мужчины.
— Да? — Саша повернулся к девушке и задумчиво сообщил:
— Пожалуй, я согласен с Ярополком. Меня нужно наградить, как Изабелла Магеллана.
— Конечно, — кивнула Синичка, и Саша почувствовал в ее голосе слезы облегчения. Девушка закинула руки ему за шею и кротко добавила:
— Ведь это мой долг.
Пустыню Создатель пересек дней за десять. Олег не особо устал — ведь справа от него постоянно плескалось синее море, и, когда становилось слишком жарко, он просто раздевался и нырял в прохладные волны. На всем протяжении пути не встретилось ни единого живого существа, ни единого ручейка, ни единого кустика. Только красноватый крупнозернистый песок и редкие скальные утесы. Наверное, обычному человеку здесь действительно было бы трудно, но ведь он — Бог.