Год тигра
Шрифт:
– Где он сейчас?
– Живет со своими соотечественниками во временном лагере за пределами города. Из Тибета в Кашмир прибывает огромное количество беженцев, – ответил Фергюсон и вдруг протянул руку в сторону реки. – А вот и сам Керенский пожаловал.
К берегу в сорока ярдах от них причалила выкрашенная красной и золотистой краской барка. На мужчине, стоявшем на крыше ее будки, ничего, кроме плавок, не было. Как только Фергюсон с Шавассом подошли к краю берега, он тут же нырнул в воду.
Поскольку
– Хорошее судно, – заметил Шавасс.
– Да, первый класс! – воскликнул Фергюсон. – Многие проводят свои отпуска вот на таких посудинах.
Они сели в стоявшие под тентом рядом с мачтой плетеные кресла и стали ждать Керенского, который, не замечая их, продолжал плавать. Наконец заметив гостей, пилот развернулся и не спеша поплыл к барке. Взявшись за поручень обеими руками, Керенский подтянулся и забрался на борт. Вода ручьями потекла с его мускулистого тела.
– А-а, мистер Фергюсон. Человек с большими деньгами, – улыбаясь, произнес он. – Что так поздно? А я уже думал, что вы не придете.
– Пришлось немного задержаться, – ответил Фергюсон. – Мой приятель в Дели не успел на пересадку.
У Яна Керенского было удивительно некрасивое лицо и коротко стриженные серо-седые волосы. Когда он улыбался, кожа на его лице собиралась в тысячи морщинок.
– Надеюсь, что у вашего приятеля крепкие нервы, – сказал пилот и посмотрел на Шавасса. – Они вам потребуются при перелете.
После таких слов Шавасс сразу проникся к нему доверием.
– Фергюсон утверждает, что с вами я в полной безопасности.
Керенский осклабился в широкой улыбке.
– Ему можно верить, но я бы предпочел, чтобы вы сами убедились в моих способностях пилота, – сказал он. – Минутку, пожалуйста.
Летчик прошлепал босыми ногами по палубе и исчез в кубрике.
– Сразу видно, он не из робких, – заметил Шавасс.
– Это уж точно, – согласился Фергюсон. – Если кто и может переправить тебя по ту сторону границы, так это он.
Вскоре из кубрика с подносом в руках, на котором были напитки и большая сложенная карта, появился Керенский. Он поставил поднос на столик и уселся.
– Водка со льдом, друзья мои, лучший в мире напиток, – торжественно провозгласил хозяин барки.
Шавасс сделал большой глоток и спросил:
– Польская, не так ли?
– Естественно. Самая лучшая водка у Керенского. Она для поддержания формы в таком климате просто необходима, – сказал пилот и, похлопав себя по загорелой груди, улыбнулся. – Мистер Шавасс, по-моему, для моих сорока пяти совсем неплохо?
– Да, такая
Керенский отодвинул поднос и разложил на столике карту.
– Ну а теперь перейдем к делу, – сказал он. – Фергюсон говорит, что вы в Тибете уже бывали.
– Только в его юго-восточном районе.
– Западная его часть совсем другая, – продолжил Керенский. – Почти вся его территория расположена на высоте шестнадцати тысяч футов над уровнем моря. Дикая горная местность.
– Мы сможем туда добраться?
Керенский пожал плечами.
– Попытаемся, – ответил он. – В Лехе есть запасная взлетно-посадочная полоса, которой я иногда пользуюсь. Городок этот расположен в горах на высоте одиннадцати тысяч футов. Это Верхний Инд. Оттуда до Рутога всего сто двадцать миль.
– А там есть, где приземлиться?
Керенский кивнул.
– У тибетца, с которым вы летите, я уже об этом спрашивал. Он говорит, что в восьми милях восточнее Рутога есть отличное место для посадки. Там сразу за озером тянется что-то вроде песчаного пляжа.
– Это радует, – сказал Шавасс. – А что у вас за самолет?
– "Гавиллэнд-бивер". Лавировать между высокими горными вершинами можно только на небольшом самолете, – заметил Керенский. – В Тибет мы полетим через перевал Пангонг-Цо. Его высота приблизительно пятнадцать тысяч футов. Так что нашему самолетику придется поскрежетать брюхом. Хочу сразу вас предупредить, что там, если что, садиться негде. Там кругом только льды и снега. Если вы боитесь, то откажитесь сразу.
– Лишить вас удовольствия? Да никогда. Итак, когда мы вылетаем?
– Знаете, друг мой, вы мне нравитесь, – улыбаясь, сказал Керенский. – Я всегда считал, что летаю для удовольствия, но теперь отправлюсь в полет из чисто миссионерских побуждений. Хорошо. В Лех мы вылетаем сегодня после полудня. Если небо будет чистым, то полетим в Рутог напрямую. Но если небо затянет облаками, то через горы нам не прорваться.
– Пол, тебя такой вариант устраивает? – спросил Фергюсон.
Шавасс пожал плечами.
– Чем быстрее мы вылетим, тем быстрее вернемся, – сказал он. – В котором часу отправляемся?
– Из аэропорта в три часа, – предложил Керенский. – А как быть с тибетцем?
– Мы встретимся с ним по дороге в аэропорт и заберем его, – ответил Фергюсон.
Они поднялись, и Керенский, подняв стакан, предложил тост:
– Как говорят у нас на родине, пусть наша смерть будет красивой.
Его лицо стало вдруг серьезным, а затем, осушив стакан до дна, Керенский улыбнулся и сказал:
– А теперь, джентльмены, извините. Мне бы хотелось закончить свое купание.
Он развернулся и, прыгнув через поручень, нырнул в желтоватую воду.