Год трёх царей

Касаткин Олег Николаевич

Однако Георгий убедил его оставаться пока в прежней должности. Потом подумаем — может в отставку а может и в Сенат… А пока без столь толкового чиновника никуда.

Будет у него еще одна обязанность — тоже с прежних времен. Георгий еще весной обнаружил в ящике отцовского кабинета пачку листков подписанных статс-секретарем. То были отчеты — краткие мемории по государственным делам которые Половцев тайным образом отправлял отцу для ознакомления. Когда он спросил об этом Александра Александровича тот покачав головой сказал что уговор с государем был такой, что эти бумажки он уничтожает по прочтении… Порешили что он будет продолжать

делать для сына то что делал для отца — так же тайно.

Еще одной проблемой стал новый военный министр.

. Георгия и прежний — Ванновский — вполне устраивал — точнее справлялся. (Хоть разговор насчет суда и не был забыт.) Но тот внезапно выразил желание уйти в отставку — тоже возраст и прочее…

Донесли — воистину все секрет и ничего не тайна — что генерал от инфантерии скептически бросил — дескать молодому монарху и министр нужен не столь дряхлый — а ему уже тяжеловато гнуть спину в поклонах — перед гардемаринами особенно.

Полагалось бы попросить остаться, поуговаривать — и возможно что тот бы хоть и отнекиваясь для виду согласился остаться. Но Георгий решил что не будет соблюдать этого принятого в свете обыкновения. Если кто-то хочет уйти в отставку и без него можно обойтись — значит так тому и быть. Гардемарин, хе… Царская служба это не «демьянова уха» чтобы умасливать ее продолжить — да и в самом деле Ванновскому лет немало. Пусть в имении рыбу удит или мемуары пишет.

Он поговорил об этом матушкой — она наверное общалась с отцом и может быть слышала о генералах что могут занять данный пост.

Начальник генштаба Обручев был ею отвергнут как либерал и вольнодумец. К тому же из «партии войны». По мнению его, наилучшим делом для России была бы война между Францией и Германией — ибо пока суд да дело Россия могла бы броситься на Австрию и, разбив ее, занять Галицию и перевалы в Карпатских горах… Экономические и нравственные соображения для этих людей не существовали — как и мысли о возможных последствиях.

Он больше в шутку предложил Драгомирова (тот как он знал был весьма популярен среди офицеров) — и был поражен: Мария Федоровна очень серьезно посмотрела на него и с дрожью в голосе заявила — Только не его! Это же самый настоящий карбонарий в эполетах! А и того хуже: в Бонапарты лезет.

Тут и выяснилось — что отправленный в этом году начальствовать Киевский военным округом Михаил Владимирович ведет себя словно какой-то удельный князек.

Военного министра издевательски называет «Банковский», проверяющих из Петербурга аттестует «фазанами» — и оказывался даже говорит с ними. Однажды даже вышел к инспектору с пером в руках и осведомился — а где тут фазан которому перо под хвост вставить надобно? (Матушке однако выходит сообщают больше чем ему? Однако…)

В общем поневоле вспомнился Скобелев.

Тогда-то и прозвучало имя Иосифа Владимировича Гурко.

Гурко… Знаменитый «генерал Вперед». В несчастливую Крымскую компанию перешел из кавалерии в пехоту чтобы только биться на передовой. В болгарском походе командовавший Южным отрядом — и располагая втрое меньшими силами, чем у противостоящих им турецких войск, своими победами вызвал Константинополе настоящую панику. Такую, что главнокомандующий турецкими силами, кровожадный Абди-паша был немедленно вышвырнут в отставку.

Ныне успешно возглавляет Варшавский военный округ. Как сообщают — развернул большие фортификационные работы, усилив укрепления Новогеоргиевска, Ивангорода,

Варшавы, Брест-Литовска, создав линию новых укреплений. Также строит новые стратегические шоссе и рокадные дороги и буквально вколачивает в подчиненных необходимость тесного взаимодействия между крепостными и линейными войсками. Артиллерия округа непрерывно проводила стрельбы на новом хорошо оборудованном полигоне, а кавалерия обучалась действовать большим массами и проводить глубокие операции с разведкой… Ясно — делом человек занят а не очковтирательством.

Кроме того, как выяснил Георгий у матушки — у полного генерала не имелось и знатных родственников, стремящихся через него сделать себе карьеру. Идеальный министр.

Победоносцев — что редкость — и то не нашел аргументов против: «Совесть у Гурко солдатская, прямая. Он не поддается действию политических болтунов, в нем нет хитрости и он не способен к интригам». Это Победоносцев то — от которого услышать доброе слово о ком то не проще чем от раввина — «Отче наш!»

…Генерал вошел строевым шагом — как отметил Георгий он был несмотря на возраст еще строен и крепок. Судя по всему он лишь недавно с поезда — разве что успел привести себя в порядок с дороги и переодеть мундир. Но при этом утомленным не выглядит — тоже весьма хорошо.

После краткого приветствия предложил ему сесть и начал без обиняков.

— Итак, господин Гурко — я бы хотел видеть вас на месте военного министра.

— Петр Семенович… — осторожно начал было генерал.

— Выразил желание оставить службу, — не вдаваясь в подробности, ответил император. Не скрою — помимо вас назывались и другие кандидатуры — вот Драгомирова вспоминали. При этом имени лицо старого вояки непроизвольно дернулось. С Драгомировым генерал как доложили, был в контрах чуть ли не с Болгарии. Да и словечко «минотавр» в отношении его теорий поговаривают, именно Иосиф Владимирович пустил.

— Но я все же решил остановиться на вас — продолжил Георгий с должной невозмутимостью. Собственно рескрипт еще не готов, но вы прямо из моего кабинета можете направляться на Исаакиевскую — принимать дела. Надеюсь ни вы ни я не пожалеем о вашем назначении.

Георгий помолчал и добавил веско.

— На будущее… Вы Иосиф Владимирович можете говорить со мной свободно и излагать любой предмет как вы его видите. Я не обещаю что непременно поступлю согласно вашему мнению — но никогда не накажу за него и не выражу недовольства как бы оно не отличалось от моего. Единственное — от вас я жду что вы мне будете говорить только правду.

— Ваше величество! Могу ли я раз уж я теперь министр, обратится с настоятельной просьбой? — отрапортовал генерал. (Вот истинная военная косточка — ни нарочитых восторгов, ни потока цветистых благодарностей — словно боевой приказ получил!). Я бы крайне рекомендовал вернуть армии форму старого образца — отмененную положением 1883 года.

— Вы полагаете, наиправильным было бы начать с… мундиров? — осведомился Георгий в некоторой растерянности. Что вопрос сей уже возникал он знал конечно. Вот на днях в его руки попала еще одна докладная записка каким то чудом миновавшая все бюрократические ступени. Некий интендантский полковник написал проект насчет возвращения прежнего обмундирования — правда затруднился в вопросе — как должны застегиваться шинели: на пуговицы или крючки?. И если вопрос решить в пользу пуговиц то какими должны быть пуговицы — эмалированными или блестящим?