Год в Касабланке

Шах Тахир

Хамза отличался бдительностью: недаром он был главным сторожем. Он контролировал всех: Османа и Медведя, каждого, кто заходил в дом, а заодно и нас, своих новых хозяев. У него имелись особые методы, самым эффективным из которых было обязательно запирать все двери, когда в помещении никого не было. Даже когда кто-нибудь из нас находился в комнате, Хамза и тогда частенько умудрялся повернуть ключ в двери. Он хранил все ключи в старой коробке из-под обуви. Их было несколько сотен. Бывало, я выходил из кухни, чтобы отнести тарелку с едой

Ариане, а когда возвращался, то дверь в кухню была уже заперта. То же самое и с ванной комнатой — стоило только зазеваться, и туда уже было не попасть. Иногда слышал шуршание кожаных подошв изношенных тапок Хамзы, проходящего мимо, и звон коробки с ключами.

Я прождал Хамзу у закрытой двери внутреннего двора двадцать пять минут. Может быть, он надеялся, что я передумаю и уйду, чтобы заняться чем-нибудь другим.

Когда сторож наконец вернулся с коробкой из-под обуви под мышкой, глаза его были опущены вниз. Он поковырялся в коробке и напряженно произнес:

— Ключа здесь нет.

— Ты плохо искал. Дай я посмотрю.

Сторож прикрыл коробку руками.

— Я сам посмотрю, я сам посмотрю! — воскликнул он, снова начав ворошить рукой в коробке.

Он ковырялся в ней еще минут десять, после чего уверенно заявил:

— Ключа здесь нет.

— Сюда что, никто никогда не заходит?

— Нет, никто, — ответил Хамза. — Здесь долгие годы никого не было.

Таинственность закрытой комнаты заинтриговала меня еще сильнее. Я начал представлять себе то, что может находиться за ее дверью.

— Есть другие комнаты, они куда как интереснее этой, — сказал сторож. — Охота вам с ней возиться.

— А ты в ней бывал?

Сторож взмахнул рукой.

— Да, конечно. Ничего особенного.

— Когда ты в последний раз там был?

Хамза на миг задумался.

— Много лет назад.

— Но эта комната — важная часть дома, — уверенно сказал я. — Давай откроем ее.

Я предложил принести молоток и разбить замок. Но как раз в этот момент над районом трущоб зазвучал призыв муэдзина.

Хамза подхватил коробку и побежал, бросив через плечо:

— Мне пора молиться.

Закрытая комната не выходила у меня из головы. Когда я заговорил о ней с Османом, тот ответил, что единственным, кто вообще заходил в нее, был Хамза.

— Он всегда ходит туда по ночам, — сказал он.

— Ты хочешь сказать, что Хамза делает это и сейчас?

— Конечно, — подтвердил Осман. — Он ходит туда каждый день.

— А что в ней? — спросил я.

Осман скорчил гримасу, хлопнул ладонями себе по щекам и стиснул зубы. Он тяжело дышал.

— Что там, в этой закрытой комнате? — повторил я свой вопрос.

— Я не знаю, — ответил сторож. — Честное слово, я не знаю.

Если не принимать во внимание загадку с запертой дверью, то в целом отношения со сторожами продолжали улучшаться. И вот однажды утром я вышел во двор и заметил, что Хамза выскользнул

из той самой комнаты. Обнаружив, что я иду к нему, он моментально захлопнул дверь. Я потянул дверь за ручку. Она была наглухо заперта.

— Нельзя ли открыть дверь, прямо сейчас?

Сторож отвел взгляд. Лицо его взмокло от пота.

— Она заперта. — ответил он.

— Это понятно, но ты только что вышел оттуда. У тебя есть ключ.

— Его у меня нет. Клянусь Аллахом, у меня нет ключа.

Я готов был обыскать Хамзу, но что-то меня остановило. Почему-то я почувствовал, что лучше оставить его в покое. Честно говоря, я даже не могу объяснить причину. Всё это очень странно. По идее я должен был вынудить Хамзу отдать мне ключ, причем немедленно. Но я не сделал этого, словно что-то повлияло на мое решение.

Хотя мы еще не начали в доме ремонт, но уже стали покупать вещи, чтобы сделать свою жизнь в нем более удобной: посуду, лампы, дополнительные матрацы и кое-что из садовой мебели. Однако вскоре обнаружилось, что водители такси неохотно соглашаются ездить в район трущоб. Они говорили, что разбитая дорога, ведущая туда, — слишком большое испытание для их драгоценных автомобилей. Поэтому я решил нанять машину.

Первым пронюхал про мой план Осман. Он одобрил идею и сказал, что он и другие сторожа помогут мне осуществить ее, поскольку я не знаком с тем, как арендуются машины в Марокко. Я решил, что они направят меня в какую-нибудь крупную и авторитетную фирму. Но вышло совсем не так. Сторож имел в виду нечто абсолютно другое. Вечером Хамза зашел к нам в спальню и сказал, что они с товарищами всё устроили.

— Что значит всё?

— Никаких проблем, мсье Тахир. Мы нашли прекрасную машину. Это очень, очень хорошая машина.

И объяснил, что у мясника из района трущоб есть машина, которую он не водит по причине больной спины, и мне прямой расчет взять ее у него. Однако я сильно разочаровался, узнав, что машину эту в течение двадцати лет использовали, чтобы возить туши овец с бойни к кишевшим мухами мясным прилавкам.

Сев в этот автомобиль, я почувствовал себя участником любопытного научного эксперимента, в котором в качестве подопытных морских свинок использовались пассажиры. Сиденья машины были инкрустированы останками мертвых опарышей, а в воздухе было черным-черно от мух. И сколько я их ни убивал, меньше их не становилось.

Взглянув на машину, я поблагодарил сторожей, похвально отозвался о щедрости мясника и вежливо отказался от предложения.

— В ней недостаточно места, — сказал я.

— Что вы имеете в виду? — удивился мясник. — Сюда можно уместить десять забитых овец.

Он постучал по заднему сиденью.

— Здесь полно места. Здесь хватит места на всю вашу семью.

— Но я хотел с полным приводом.

— Эта машина гораздо сильнее любой с полным приводом! — возмутился мясник.