Годовщина
Шрифт:
– Что?
– Когда я пробирался снаружи корпуса - космос, я будто снова там, все вижу так ясно!
– я прихватил с собой несколько предметов и положил в карман своего космического скафандра. Не знаю почему: я тогда был не в себе. Сделал это, не думая. И сохранил их. Сувениры, вероятно. Привез их с собой на Землю.
– Где они?
– Не знаю. Мы не жили на одном месте.
– Но ты ведь их не выбросил?
– Нет, но когда переезжаешь, многое теряется.
– Если не выбросил, они должны быть где-то в
– Если не затерялись. Ручаюсь, последние пятнадцать лет я их не видел.
– А что это было?
Уоррен Мур сказал:
– Ручка, насколько я помню; настоящая древняя ручка, с чернильным патроном. Но меня больше заинтересовал другой предмет - маленький полевой бинокль, не больше шести дюймов в длину. Понимаете, что это значит? Бинокль?
– Оптикон!
– воскликнул Брендон.
– Конечно!
– Всего лишь совпадение, - сказал Мур, стараясь сохранить рассудительность.
– Просто любопытное совпадение.
Но Брендон не согласился.
– Совпадение? Вздор! Транскосмическая не нашла оптикон в обломках, потому что он был у тебя.
– Ты с ума сошел.
– Давай, надо его найти.
Мур перевел дыхание.
– Ну, я поищу, если вы хотите, но сомневаюсь, чтобы нашел. Ладно, начнем с чердака. Это самое разумное.
Ши усмехнулся.
– Обычно в самом разумном месте как раз ничего и не находят.
– Но вслед за остальными пошел по ведущей вверх лестнице.
На чердаке воздух затхлый, нежилой. Мур включил пылеуловитель.
– Мы тут не убирали пыль два года. Это показывает, как я здесь часто бываю. Ну, посмотрим: если где-нибудь они и сохранились, то в моих холостяцких вещах. Это то, что осталось у меня от холостых дней. Начнем с этого.
Мур стал просматривать содержимое пластиковых коробок, а Брендон продолжал смотреть по сторонам.
Мур сказал:
– Кто бы мог подумать? Мое собрание времен колледжа. Я был завзятым сонистом: собирал голоса. В этой книге фотографии всех моих однокурсников с записями их голоса.
– Он с любовью похлопал по переплету.
– Можно поклясться, что тут только объемные фотографии, но в каждой еще...
Заметил, как нахмурился Брендон, и торопливо сказал:
– Ну, ладно, буду искать дальше.
Осмотрев коробки, он открыл ящики старомодного комода. Порылся в его отделениях.
Брендон спросил:
– Эй, а это что?
И указал на маленький цилиндр, который со стуком упал на пол.
Муо ответил:
– Не... да, это ручка! Это она. А вот и бинокль. Ни то, ни другое не работает, конечно. Сломаны. Ну, ручка точно сломана. Что-то в ней болтается. Слышите? Я и не знал бы, как ее заполнить чернилами, если бы она работала. Уже много лет такие не выпускают.
Брендон поднес ее к свету.
– На ней инициалы.
– Да? Не помню никаких инициалов.
– Трудно разглядеть. Похоже на Дж. К. Кв.
– Кв?
– Да,
Мур кивнул.
– Наверно, стоит. Видишь, я так же спятил, как и ты.
– И если это так, то вещи из каюты Квентина. И бинокль оттуда же.
– Подожди. Не помню, подобрал ли я их в одном месте. Не очень хорошо помню, как пробирался вдоль корпуса.
Брендон поворачивал на свету бинокль.
– Тут никаких инициалов.
– А ты ожидал, что будут?
– Я вообще ничего не вижу, кроме вот тут линии соединения.
– Он провел пальцем по узкой канавке, окружавшей бинокль с толстого конца. Постарался повернуть, но безуспешно.
– Сплошной.
– Поднес к глазу.
– Эта штука не работает.
– Я говорил тебе, он сломан. Никаких стекол...
Ши прервал его:
– Можно ожидать повреждений, когда в корабль попадает порядочный метеор и разбивает его на куски.
– Значит, даже если это он, - сказал Мур, снова охваченный пессимизмом, - если это оптикон, он нам ничего хорошего не даст.
Он взял бинокль у Брендона и потрогал его края.
– Невозможно даже сказать, где крепились линзы. Никакой канавки. Не понимаю, как они крепились. Как будто их никогда...
– Эй!
– вдруг воскликнул он.
– Что эй?
– спросил Брендон.
– Название! Название этой штуки!
– Оптикон?
– Нет, не оптикон. Так сказал Фитцсиммонс, и мы решили, что оптикон.
– Да, ну и что?
– сказал Брендон.
– Конечно, - подтвердил Ши.
– Я тоже слышал.
– Тебе показалось, что слышал. Он сказал "аноптикон", понятно? Не "оптикон", а "аноптикон"[2].
– Ага, - сказал Брендон глубокомысленно.
– И какая же разница?
– Дьявольская разница. "Оптикон" означает инструмент с линзами, а в слове "аноптикон" греческая пристава а-, которая означает "не". Греческие слова с отрицательным значением начинаются с приставки а-. "Анархия" означает отсутствие правительства, "анемия" - отсутствие крови, "аноним" "без имени", а "аноптикон"...
– Без линз!
– воскликнул Брендон.
– Верно. Квентин, должно быть, работал над оптическим устройством без линз, и, может быть, это оно и есть, и, может быть, оно совсем не сломано.