Гоголь 08.04.2009
Шрифт:
Пусть методы Зощенко не особенно действенны – в конце концов, всякий способен выработать личные; сознаемся, господа, что аутотерапия действенней любого психоанализа, по крайней мере, пока речь не идет о клиническом безумии. В пограничном состоянии, в неврозе, каждый как-нибудь изобретает себе способ спасения – вспоминать духоподъемное, читать болеутоляющее или игнорировать противное. Когда я уходил в армию и, естественно, нервничал по этому поводу, – Новелла Матвеева, литературный учитель и любимый поэт, предложила мне, что называется, мантру: «Вот тебе, гадина, вот тебе, гадюка, вот тебе за Гайдна, вот тебе за Глюка». Это реплика одного из музыкантов в драке, в ее пьесе «Предсказание Эгля»: психологический мотив очень точен – тем самым ты как бы прислоняешься к авторитету Гайдна и Глюка, дерешься не просто так, а от их имени, и это здорово заводит. У других – другие мантры и соответственно правила, ими, кстати, полезно делиться. Важно поставить вопрос – о борьбе с внутренним страхом; Зощенко этот вопрос поставил и доказал, что страх преодолим.
Собственно, его приступы ипохондрии были не чем иным, как рецидивами внутренней тревоги, набрасывающейся, как известно, на все, что под рукой – в
Ну вот, и эта его попытка одолеть страх путем самоанализа – наиболее действенным способом, при котором процесс важнее результата, – оказалась уже непростительна. Этого было нельзя, и книга его была провозглашена вредной, а сам он – подвергнут беспрецедентному остракизму (думается, только подлинно всенародная слава спасла его от ареста, хотя, возможно, был тут особо утонченный садизм: довести до нищеты человека, больше всего боявшегося именно стать нищим; он и тут не опустился до нищенства – вспомнил одно из своих бесчисленных ремесел и стал тачать сапоги). Лучшая его проза была запрещена и оболгана. Но, слава Богу, сегодня она у нас есть. Читать и перечитывать. А «Баню» или «Аристократку» вспоминать как подступы, стилистические упражнения, пробы пера от избытка молодых сил.
Все-таки Катаев не зря в «Венце» назвал его штабс-капитаном.
Драмы
Евдокимов
Отставка мурманского губернатора Евдокимова, предсказанная в прошлом выпуске рубрики «Драмы», – из тех сбывшихся предсказаний, которыми и гордиться-то неловко. Во-первых, Евдокимов был отстранен от должности в тот самый неудобный для журналиста момент, когда номер уже подписан в печать, но еще не появился в киосках, то есть наше предсказание обидным образом запоздало. Во-вторых, не нужно было обладать каким-то специальным политологическим даром, чтобы понимать, что после конфликта с «Единой Россией» дни Евдокимова в губернаторском кресле сочтены. Но все же и такая очевидная история, как та, что случилась с Евдокимовым, заслуживает некоторых дополнительных комментариев. Прежде всего, скорость, с которой Евдокимов был отставлен, столь быстрое наказание за не самый страшный, по меркам российских регионов, проступок можно считать рекордом. Никого из губернаторов еще не снимали так быстро – ни за провалы в экономике, ни за провалы на выборах, ни за теракты на вверенной территории, ни за коррупцию – ни за что. Не будем (Хибины – совсем не Кавказ) сравнивать Евдокимова с Зязиковым, которому, прежде чем отправиться в отставку, потребовалось превратить более-менее мирную Ингушетию даже не во вторую Чечню, а в беспрецедентную по любым меркам территорию тотального страха и беззакония. Не будем (вес несопоставим) сравнивать Евдокимова и со Строевым, руководившим Орловской областью с обкомовских времен и лишившимся должности буквально только что, на третьем десятилетии своего губернского царствования. И даже с Сергеем Дарькиным, который уже много лет остается губернатором Приморья несмотря на то, что даже дети знают, какой кличкой называют Дарькина «в определенных кругах», – даже с ним мы не станем сравнивать Евдокимова, потому что на Дальнем Востоке закон – тайга, прокурор – медведь, а Мурманская область – это все-таки Европа. Зато с кем можно сравнить Евдокимова, так это, например, с главой Республики Алтай Александром Бердниковым, подчиненные которого три месяца назад стали организаторами самой скандальной браконьерской охоты, стоившей жизни федеральному чиновнику Косопкину и еще некоторому количеству горных архаров – Бердников до сих пор на своей должности, никто его в отставку не отправляет. Или, если брать совсем близкие сюжеты, – со ставропольским Черногоровым, который проигрывал выборы, скандально разводился с женой, довел благополучный край до полного ничтожества и в итоге был даже не уволен, а тихо переведен на непыльную должность заместителя министра сельского хозяйства. Это, кстати, еще одна особенность отставки Евдокимова – обычно бывшим губернаторам, какими бы провальными они ни были, дают ордена, или сенаторские мандаты, или еще какие-нибудь награды и должности, чтобы не было обидно. Евдокимову вместо наград угрожают уголовными делами, выдвинуться в Совет Федерации ему тоже демонстративно не позволили, а директор телекомпании, поставившей в эфир интервью уже отставленного Евдокимова, также был немедленно уволен.
Власть в России, как известно, общается с подданными с помощью сигналов. Отставка
Ямадаев
В Дубае (Объединенные Арабские Эмираты) совершено покушение на Героя России Сулима Ямадаева – до сих пор было неизвестно, где Ямадаев скрывается от разыскивающих его чеченских спецслужб, теперь же мы знаем – в Дубае. В Ямадаева стреляли у дома, в котором он жил. Бывшего командира батальона «Восток» с тремя огнестрельными ранениями положили в больницу. СМИ сообщили, что Ямадаев убит, потом оказалось, что просто ранен. Наверное, в этот раз он выживет. Наверное, скоро его все-таки убьют. Прошлым летом, когда «Восток» под командованием Ямадаева воевал в Южной Осетии, некоторым оптимистам могло показаться, что прервалась череда неприятностей семьи Ямадаевых, перешедшая в открытую фазу прошлой весной после того как в окрестностях Гудермеса не смогли разъехаться колонна «Востока» и кортеж президента Чечни. Но уже через месяц после осетинских успехов Ямадаева оптимисты были посрамлены – в Москве, прямо у Дома правительства России, был застрелен брат Сулима Ямадаева, бывший депутат Госдумы и тоже Герой России, Руслан Ямадаев. Еще через два месяца приказом министра обороны «Восток» был расформирован, а Сулим Ямадаев получил приказ отправиться служить в Таганрог (судя по тому, что ранен он был в Дубае, к месту службы Ямадаев не прибыл). Одновременно продолжалось начатое правоохранительными органами Чечни расследование злодеяний Ямадаева – бывшие сослуживцы Героя России один за другим давали показания, на основании которых ради Сулима Ямадаева вполне можно было восстановить смертную казнь, – по крайней мере, если бы такие решения были в компетенции чеченских властей. Покушение на Ямадаева, между прочим, случилось за несколько дней до запланированного решения о завершении в Чечне контртеррористической операции (КТО), которое должно было снять последние ограничения, наложенные федеральным центром на режим Рамзана Кадырова. Эксперты говорят, что это можно считать косвенным доказательством непричастности чеченских властей к попытке убийства бывшего командира «Востока» – сейчас, накануне отмены режима КТО, убивать Ямадаева было бы невыгодно. Эксперты, кажется, не понимают, что рассуждать о выгодности или невыгодности убийства – это само по себе Средневековье.
В архиве рубрики «Драмы» уже есть пять заметок под названием «Ямадаев» – это шестая, рекорд. Поскольку этот выпуск «Драм» как-то сам собой получился посвящен прогнозам, сделаем еще один – мне кажется, таких заметок у нас будет не больше десятка. И это настолько жутко, что об этом даже не хочется думать, – все-таки охота на человека – это не то шоу, за которым можно наблюдать с удовольствием.
Немцов
Сочинский избирком зарегистрировал сопредседателя движения «Солидарность» Бориса Немцова кандидатом на должность мэра главного российского курорта. Понятно, что это совсем не значит, что 26 апреля Немцов будет избран мэром Сочи, но, по крайней мере, теперь у него есть возможность победить – в каком-нибудь 2007 году в подобной ситуации оппозиционного кандидата просто не допустили бы до выборов.
В остальном – все по-прежнему. Действующий и. о. мэра Пахомов позирует в теленовостях на фоне президента и премьер-министра, федеральные чиновники, напрямую обращаясь к сочинцам, недвусмысленно намекают, что именно Пахомова они хотели бы видеть во главе города, потому что только такой мэр поможет Сочи подобающим образом подготовиться к олимпиаде. Немцова в тех же теленовостях называют «закатившейся политической звездой», а «партизаны порядка» из числа молодых лоялистов обливают Немцова какой-то гадостью из бутылок, потом хвастаются в блогах, что «Ефимыча отпетушили», – в общем, ведут полноценную политическую дискуссию в том виде, в каком это предусматривает русская политическая культура конца двухтысячных. И на фоне этой политической культуры даже Немцов – неумный, несимпатичный, одиозный даже по меркам девяностых политический деятель начинает выглядеть единственным нормальным политиком, которому хочется желать победы, за которого хочется болеть. Кто бы мог подумать, что так все сложится.
Кто бы мог подумать и о том, что весной 2009 года обыкновенное, рутинное событие – регистрация оппозиционера на муниципальных выборах в отдаленном регионе – будет восприниматься даже не просто как заметное изменение политического пейзажа, но как небывалый прорыв и уж точно как политическое событие федерального масштаба.
Олег Кашин
Хроники
???
…А сын Анкушева объяснил, что отец его – из семьи ссыльных, спецпоселенцев, и для него всегда были важны понятия «честь» и «достоинство».
Эти спокойные слова прозвучали в каком-то невозможном контексте – в визгливой программе «Максимум», на фоне человека-извива Глеба Пьяных, прозвучали чужеродно и вызывающе. Но трагедия в Кировске (Мурманская область) – расстрел главы администрации и начальника местного ЖКУ, 62-летний предприниматель Иван Анкушев застрелился на месте – наверное, в любом контексте вызывает одни и те же патетические аллюзии: последняя справедливость, «по заслугам», и аз воздам. Мало кто сомневается, что алчные чиновники вынудили хорошего доброго мужика, трудягу и пахаря, совершить «жест отчаяния». Но счет по любому абсурдный: четыре магазинчика, с которыми Анкушеву предстояло, по всей видимости, расстаться из-за новых, совсем уж людоедских арендных ставок – и три жизни, включая собственную. Миф о народном мстителе, «за нас за всех ответчике» давно востребован, можно сказать – вымечтан широкими народными массами, но когда он становится реальностью – ликования нет, есть только ужас, подавленность, тихое предчувствие гражданской войны.