Гол-2018

Рыков Дмитрий Викторович

– Точно?

– После семнадцати голов? – и Олег Олегович засмеялся. – Точнее некуда! Ладно, беги, мойся, жлоб, а то в магазины не успеешь!

Как только гость, обёрнувшись полотенцем, вывалился из душа, к нему подошли уже одетые Аверин и Кузнецов.

– Давай, Данька, собирайся активнее, – сказал Лёха. – Поедем праздновать.

– Куда?

– А ты раньше здесь где-нибудь бывал? – спросил Сашка.

– Нет. Я же из Вейделевки только приехал.

– А, колхозник… Ну и какая тебе тогда разница?

– Тут местное телевидение, –

произнёс Аверин, – хочет у тебя интервью взять, у дверей стоит. Будешь с ними разговаривать?

– Нет, что вы, что вы! – испугался Ноан.

Объяснять кому-то про амнезию он не собирался.

– Тогда пойду, вежливо попрошу их удалиться, – сказал Кузнецов.

Королёв быстро натянул на себя Колышинские подарки и направился на выход за Авериным. Чуть-чуть поболтавший с журналистами Сашка к ним сразу присоединился. Все, кто встречался по пути на парковку – работники стадиона, охрана, полицейские – кричали ему вслед: «Ты – мужик, рыжий! Рыжий, красава!»

Футболисты сели в раскорячивший в стороны колёса «BMW» Кузнецова и тронулись. Стадион находился в самом центре, ехать, судя по всему, было недалеко.

– А можно мне какие-нибудь шмотки прикупить? – спросил Королёв. – Одет, как лох.

– Ну, – посмотрел на часы Сашка, – если в «Универмаг Белгород», то успеем. Полчаса есть как минимум.

– А поклонники мешать не будут?

«Салютовцы»-ветераны в голос заржали.

– Кроме тех людей, которые сидели на стадионе, ты здесь на хрен никому не нужен, – ответил Лёха. – Это тебе не Италия, не Англия, и даже не Москва с Питером. Твоя слава – далеко впереди.

В магазине Данила с неудовольствием примерил выбранную друзьями одежду и обувь, всё казалось неудобным, сковывающим движения и внешне очень глупым. Даже для землян.

– Стрёмно как-то, – передал он ребятам свои ощущения.

– Конечно, стрёмно, – согласился Сашка. – Это же тебе Белгород, не Москва. Потом ещё оденешься. Не ссы.

«У них тут поголовный простатит и недержание. Иначе откуда в языке взялась столь неуклюжая замена словам «не бойся»?» – подумал Ноан.

– Завтра, после восстановительных мероприятий, съездим, мобилу тебе купим, – подбодрил его Лёха. – Уж мобилу мы выберем тебе нормальную.

– Мне бы ноутбук хороший, – робко заметил Данила.

– И это можно. Без проблем, – кивнул Аверин.

– Но мне Кучмук только пятьдесят тысяч рублей дал. Хватит?

– Не хватит, – покачал головой Сашка. – А сколько всего обещал?

– По две тысячи долларов за каждый гол.

– Что-о? – хором воскликнули ребята и захохотали.

– Поэтому ты и забил всё, что успел? – даваясь от смеха, задал вопрос Аверин.

– Нет, – не согласился Королёв. – Голы – это на кураже. Просто нравится забивать.

– «На кураже!» – хихикал Кузнецов. – Ну, жлоб! Да займём мы тебе на ноутбук! Не ссы.

«Опять», – подумал гость.

– Куда

бухать поедем? – спросил Сашка в салоне автомобиля Лёху.

– В «Арт-студию»?

– Там тёлок мало. Давай в «Фортуну».

– Зато в «Арте» красиво – Даньке понравится.

– Да ему после Вейделевки всё понравится. Да, Королёв?

– Да, верно. Мне везде интересно.

– В «Фортуну»! – произнёс Сашка и кнопкой запустил зажигание.

В клубе Лёха заплатил за вход, охранник поводил-поводил вдоль их тел металлоискателем, и они прошли вовнутрь. Ноан сразу увидел людей с длинными узкими палками в руках, ходивших вокруг больших прямоугольных столов, обтянутых зелёным сукном.

«Бильярд», – понял гость.

– Вот бы поиграть! – мечтательно сказал он.

– Любишь шары гонять? – обернулся на его голос Сашка.

– Никогда раньше не пробовал. Но, думаю, у меня получится.

– Никогда не пробовал? Слушай, Данька, ты откуда такой взялся?

– Я же говорил – из Вейделевки.

– Такое впечатление, – вступил в разговор Лёха, – что твоя Вейделевка – на краю света. Меж тем до неё езды – два часа.

– Ну что тут поделать, – развёл Королёв руки в стороны, – жизнь моя так сложилась. Не было в ней бильярда.

– Да всё у тебя будет, – взъерошил ему чуб Кузнецов. – Не ссы.

Они устроились за хорошим столиком – с одной стороны одноклубники могли наблюдать за танцполом, с другой – за большим залом с бильярдными столами. Зал постепенно стали наполнять молодые женщины. В отличие от Крона, здесь самками было принято использовать минимум одежды. Каждая стремилась самым выгодным образом подчеркнуть составляющие своей красоты – величину и крепость грудей, длину и стройность ног, форму зада – если, конечно, данные составляющие имелись. Если же они отсутствовали, то это, с помощью несколько иной одежды, умело скрывалось.

Подошла официантка.

– Нам для начала пивка… – раскрыв меню, пробормотал под нос Сашка. – Данила, «Будвайзер» будешь?

– Буду.

– Или «Пауланер?»

– Буду.

– Да ему по хрену, – заметил Лёха, – он всё будет. Так, девушка, нам холодную лососину – три порции, три овощных салата, три порции королевских креветок на гриле. Данила, особые пожелания есть?

– У них тут указан бифштекс.

– Ну, бифштекс, и что?

– Я ни разу не ел большого куска жареного мяса.

– Слушай… – раскрыл рот Кузнецов.

– Саш, потом, – движением руки остановил его Лёха. – Девушка, прибавьте один бифштекс. Средней прожарки. А для начала несите три литровых кружки «Пауланера». Дань, тебе фильтрованное или нефильтрованное?

– Что?

– А, ясно. Нефильтрованное всем.

– «Wein, Weiber und Gesang», – оглядевшись, произнёс гость.

– Что? – переспросил Сашка.

– Это по-немецки, – ответил Королёв. – «Вино, женщины и песни». Всё, что составляет счастье человечества. Как говорил великий Гёте: