Голая обезьяна. Людской зверинец. Основной инстинкт

Моррис Десмонд

Хлопки ладонями иногда используются для вызова слуги, а в гареме они служили сигналом того, что пора привести танцовщиц. В таких случаях хлопки представляют собой не обычное быстрое, ритмичное, повторяющееся действие, а один или два сильных удара ладоней друг о друга. Это больше похоже на хлопки младенца, радующегося появлению матери. Послание тоже сходно. Ребенок призывает мать подойти ближе, и то же самое требуется от слуги.

Я уже говорил о том, что базовый тактильный сигнал расширился до звукового, который мы рассматриваем, и визуального в форме махания руками. Подобно хлопкам, махание обычно воспринимается как само собой разумеющееся, но и это действие тоже имеет некоторые неожиданные элементы и вполне достойно анализа.

Люди машут руками в знак приветствия или прощания, поскольку на расстоянии они так более заметны. Но дело не только в этом. Если вы понаблюдаете за теми, кому действительно очень нужно, чтобы их заметили, например, когда кто-то ловит такси или пытается привлечь внимание человека в толпе, который пока не видит его, то заметите, что они машут руками не в обычной, традиционной манере. Они поднимают одну руку

вертикально вверх и покачивают ею из стороны в сторону движением от плеча. В еще более острой ситуации они поднимают обе руки и покачивают ими одновременно. Это действие максимально заметно на расстоянии. Люди не машут друг другу руками подобным образом, когда между ними есть зрительный контакт. Прощаясь с кем-то или приветствуя кого-то, кто уже находится в пределах видимости, мы обычно машем не всей поднятой рукой, а кистью и делаем это одним из трех способов. Первый предусматривает движение кисти вверх и вниз. Когда кисть поднята, ладонь направлена вперед, а когда опущена, вниз. И здесь опять прослеживается вездесущее похлопывание. Приветствующая рука вытягивается вперед, чтобы обнять и похлопать, но, как и в случае с аплодисментами, расстояние вынуждает нас выполнять действие в пустоте. Различие заключается в том, что как и при аплодировании, дистанционное действие объятия и похлопывания дополняется звуковым сигналом, а в данном случае – визуальным. Рука поднимается вверх вместо того, чтобы вытягиваться вперед, как это происходит при реальном объятии, поскольку так действие заметнее. Что касается всего остального, разница между данными жестами невелика.

Вторая форма махания рукой обнаруживает дальнейшее видоизменение в сторону визуальности. Кисть вместо того, чтобы подниматься и опускаться, покачивается из стороны в сторону, при этом ладонь обращена вперед. Скорость движения примерно такая же, но это действие отстоит на шаг дальше от первичного похлопывания. Знаменательно то, что данная форма махания чаще используется взрослыми, нежели детьми, которые предпочитают изначальную версию движения кисти вверх и вниз.

Третий тип махания рукой большинству западных читателей неизвестен. Сам я видел его только в Италии, но он также практикуется в Испании, Китае, Индии, Пакистане, Бирме, Малайзии, Нигерии, странах Восточной Африки и среди цыган. (Весьма любопытное географическое распределение, которому я пока не могу найти объяснение.) Это действие напоминает жест подзывания, но стоит лишь увидеть, как его выполняют при прощании, и все сразу становится ясно. Как и первая форма, это действие поднимания и опускания, но в данном случае направленная вверх ладонь располагается горизонтально (как у человека, просящего что-либо) и производит движения вверх, в сторону тела своего обладателя. И опять по происхождению это движение похлопывания: при реальном похлопывании по спине часто можно наблюдать, как кисть принимает это положение – пальцы направлены вверх вдоль спины, в то время как локоть обнимающей руки опущен.

О данном типе махания есть две специализированные версии. Это приветственные жесты папы римского и английской королевы. В обоих случаях по неизвестной причине движения выполняются не от плеча, как при максимально заметном махании, и не от запястья, как при обычном поглаживании-махании, а от локтя. Папа обычно использует обе руки одновременно. Он медленно и ритмично подносит направленные вверх ладони к себе, выполняя серию движений намерения объятия. Но не все так просто, как может показаться, ибо руки понтифика не сгибаются непосредственно к груди. Их движения направлены частично к его телу, частично вверх, словно он намеревается прижать толпу людей и к себе, и к небесам, где, как предполагается, все они в свое время окажутся.

Королева Британии тоже машет от локтя, но только одной рукой, и пальцы ее направлены вертикально вверх. Ладонь обращена к телу монаршей особы, что подчеркивает обнимающий характер действия, предплечье медленно и ритмично вращается, а акцент делается на внутренней части вращательного движения. Подобным образом королева в стилизованной манере обнимает своих подданных и утешает их в печалях, виртуально похлопывая по спине.

Как и в случае с аплодисментами, иногда можно наблюдать, как под напором эмоций обнажается истинная природа формального действия махания. Приведу весьма наглядный пример. В маленьком аэропорту, где я проводил наблюдения за поведением людей, есть балкон, с которого встречающие могут видеть, как только что прилетевшие пассажиры спускаются по трапу самолета и идут к посту таможенного контроля. Он находится прямо под балконом, и хотя вновь прибывшие не могут прикоснуться к встречающим, которые машут им сверху, они проходят вблизи от них, прежде чем скрыться в здании аэропорта. Таковы декорации, а действие разворачивается следующим образом. Когда двери самолета открываются и прилетевшие начинают спускаться по трапу, и они, и встречающие отыскивают друг друга глазами. Если вновь прибывший заметит встречающих прежде, чем те увидят его, или наоборот, он или они начинают энергично махать рукой от плеча в максимально заметной манере. Вот установился обоюдный зрительный контакт, и руками машут уже обе стороны. Какое-то время это продолжается, но путь до здания аэропорта неблизок, и в конце концов они обычно опускают руки. Радостные порывы ненадолго угасают (человеку, которого фотографируют, тоже трудно долго сохранять на лице улыбку), но людям не хочется казаться неприветливыми, поэтому у них неожиданно пробуждается интерес к другим объектам. Вновь прибывший изучает ландшафт летного поля или наклоняется, чтобы поднять сумку, непонятно как выскользнувшую из его руки. Встречающие обмениваются комментариями по поводу внешнего вида того, кого они ждут. Когда он подходит ближе и черты его лица легко различимы, обе стороны вновь начинают энергично махать руками и улыбаться, пока прилетевший не скроется в здании аэропорта. Спустя полчаса, когда пройден

таможенный контроль и получен багаж, наступает пора первых телесных контактов – рукопожатий, объятий, похлопываний по спине, поцелуев.

Таков базовый сценарий. Разумеется, от него существует множество мелких отклонений, а в одном случае отклонение было впечатляющим и весьма красноречивым. Мужчина возвращался домой после длительного пребывания за границей. Стоило ему ступить на трап, как он и встречающие – члены его семьи – начали неистово махать друг другу руками. Подойдя к зданию аэропорта и увидев родных поближе, он счел, что в эмоциональном плане махания рукой недостаточно. Человек говорил слова любви, неслышимые близким, на глаза у него навернулись слезы, а руками он пытался выразить всю полноту обуревавших его чувств. В этот момент я увидел, что характер движений его рук претерпел определенные изменения. Обычное махание прекратилось, и на смену ему пришли движения, имитирующие похлопывание по спине. Теперь его рука была вытянута в сторону домочадцев, а не поднята вверх, что уменьшало ее визуально и делало менее заметной. Кисть повернулась в сторону и совершала энергичные быстрые поглаживающие движения в пустоте. Охватившие мужчину эмоции были столь сильны, что все вторичные условные видоизменения первичного действия объятия и поглаживания, которые помогают улучшить восприятие сигнала на расстоянии, делая его более отчетливо видимым, были отброшены под наплывом чувств, и на первый план вышло первичное поведение.

Эмоциональная глубина этой встречи подтверждалась тактильными приветственными контактами, последовавшими после того, как семья воссоединилась. Едва мужчина появился в зале, все 14 родственников принялись обнимать, тискать, целовать его и похлопывать по спине с таким энтузиазмом, что, когда страсти улеглись, он был в буквальном смысле слова эмоционально опустошен. Его лицо заливали слезы, а тело сотрясала крупная дрожь. В какой-то момент одна женщина, судя по всему его мать, не удовлетворившись объятиями, стала мять его щеки, словно это было тесто. Мужчина держал ее в объятиях и энергично похлопывал по спине. Однако после десятого страстного приветствия эмоциональный накал ситуации, похоже, начал сказываться на нем. Характер его движений при похлопывании существенно изменился. Условность снова была под наплывом чувств утрачена, и обнажилось происхождение формализованного действия. Если до этого махание рукой уступило место более ранней форме похлопывания пустоты, то на сей раз оно вернулось еще на один шаг ближе к своему первоначальному источнику. Похлопывание сменилось быстрыми повторяющимися действиями цепляния – последовательным сжиманием и разжиманием кисти. Это, вне всякого сомнения, было первоначальное движение намерения цепляния – то самое наследственное, от которого в результате специализации произошли остальные сигналы: тактильный – похлопывания, звуковой – аплодисментов и визуальный – махания. Это и есть пути преобразования так называемых тривиальных действий человеческих интимных отношений.

Рассматривая все направления развития этого контакта, я пытался показать, каким образом можно увидеть хорошо знакомые действия в новом свете. Потребность взрослых людей в телесных контактах друг с другом очень велика и носит базовый характер, но она, как правило, проявляется во фрагментированных, видоизмененных или закамуфлированных формах в знаках, жестах и сигналах, которыми мы обмениваемся в повседневной жизни. Очень часто истинный смысл действий скрыт от нас, и мы вынуждены отслеживать их происхождение, дабы понять, что они означают. В приведенных выше примерах действие первичного контакта зачастую осуществлялось на расстоянии, но существует множество способов, с помощью которых мы все же имеем возможность вступать в реальный телесный контакт друг с другом, и очень интересно наблюдать за тем, какие формы он принимает. При этом будет полезно ненадолго вернуться к первичному объятию. Сегодня нечасто можно увидеть, как взрослые люди обнимаются на публике, но время от времени такое случается, и имеет смысл изучить эти ситуации.

Полное объятие. Если мы понаблюдаем за различными ситуациями с полным объятием взрослых людей, очень скоро нам станет ясно, что они делятся на три разные категории. Самая распространенная, как и можно было ожидать, – тесный контакт между влюбленными. Сегодня на ее долю приходится около двух третей всех публичных объятий. Оставшаяся треть делится на две категории, которые можно назвать «воссоединение родственников» и «триумф спортсмена».

Молодые любовники обнимаются на публике не только при встрече и расставании, а вот у более зрелых супругов подобное наблюдается редко, за исключением случаев, когда один из них на время уезжает или возвращается после разлуки. В другие моменты публичные телесные контакты, если они вообще случаются, ограничиваются символическими прикосновениями.

Между взрослыми родственниками, такими как братья и сестры или родители и выросшие дети, полное объятие происходит еще реже. Оно характерно для драматических ситуаций, когда, например, кто-то избежал гибели во время природной катастрофы либо попал в заложники и был освобожден. В этом случае наверняка последует «воссоединение родственников», а может быть, человека будут обнимать даже близкие друзья обоего пола, которые обычно обмениваются с ним рукопожатиями или символическими поцелуями в щеку. Эмоциональный накал подобной ситуации таков, что страстное объятие между двумя мужчинами, двумя женщинами или состоящими в дружеских отношениях мужчиной и женщиной не считается нарушением сексуальных норм. При менее высоком эмоциональном фоне такие объятия могли бы выглядеть несколько странными, но при накале страстей о табу забывают. В моменты триумфа или супердраматических событий наши культурные нормы позволяют обниматься и целоваться даже двум взрослым мужчинам. Но если бы они при менее напряженных обстоятельствах осуществили всего лишь фрагмент полного объятия – взялись за руки или прижались щеками друг к другу, то неизбежно произвели бы впечатление гомосексуальной пары.