Голландский без проблем

Мюрай Мари-Од

Я ответила:

— Твой мне нравится больше. У него нет цены.

Тётя дала мне Гийома на руки. И я второй раз в жизни дала ему соску.

ВОСКРЕСЕНЬЕ С ДИНОЗАВРАМИ

Жан-Иву Даниону

Только поняв и простив своих родителей, мы становимся взрослыми.

Гёте

Eсли

бы я был матерью семейства, я бы всё время играл со своими детьми. Обожаю играть. Всегда, когда я вижу электрическую железную дорогу, я снова становлюсь девятилетним мальчишкой в коротких штанишках. А тартинки, которые моя мама…

— Я ухожу, — повторяет жена, — ты уверен, что тебе не будет трудно?

Я смеюсь:

— Это тебе будет трудно — не мне! А у нас будет потрясающее воскресенье! Поцелуй своих родителей от нас всех. Поторопись, а то поезд уйдёт без тебя!

— Я тозе еду на поезде! — раздаётся детский голос за моей спиной.

— Нет, Артур, — весело говорю я, — едет только мама. А ты остаёшься с Кентеном и папой. Мы хорошо прове…

— Мама! — вопит Артур. — Возьми меня!

Какой душераздирающий крик. У меня от него мурашки по коже.

— Ну Артур, папа сводит тебя в парк, — шепчет мама, — а потом ты пойдёшь в булочную за конфетами. Хорошо?

— Нет хорошо, — говорит Артур, почти уступая уговорам.

Жена поворачивается к нашему старшему сыну:

— Ну дай всё-таки твоих динозавров братику.

— Нет! — ревет Кентен. — Он их грызёт! У моего бронтозавра уже почти весь хвост отъел…

— Хочу ботозавра, — облизываясь, говорит Артур.

Жена пользуется моментом, чтобы исчезнуть.

— Папа, — канючит Артур, — ну дай ботозавра!

Нужно уметь договариваться с детьми. Я поворачиваюсь к Кентену:

— Кентен, ты мог бы сам выбрать…

— Хватит уже! — вопит Кентен, — Хватит ему грызть моих динозавров! Вот я разве жую его плеймобили?

— На, жуй, — говорит Артур, протягивая ему пожарника.

— Видишь, какой он добрый, — говорю я Кентену.

— Он дурак! — кричит Кентен.

Я в шоке.

— Сам дурак! — отвечает Артур.

Я начинаю шёпотом возмущаться:

— Слышишь, Кентен? Ты слышишь, как он говорит? Это ты виноват. Если бы ты не грубил всё время…

Кентен врывается в свою комнату, хватает охапку жёлто-зелёных динозавров.

— На, жри их, жри их!

Артур равнодушно смотрит на них:

— Хочу ботозавра.

— На, забирай! — говорит Кентен. — Зажрись!

Раунд первый. Победитель — Артур. Он хватает бронтозавра. Ну что же, наверное, он уже проголодался. Я весело бросаю:

— Кто хочет чудесного горячего шоколада?

— Я буду чай с молоком, — ворчит Кентен.

— Хочу

кака-колу с трубочкой.

Если бы я был матерью семейства, я бы добавил фантазии в серую повседневность. Так всегда делала моя мама.

Я приготовлю на завтрак гренки.

— Посмотришь, как это вкусно! Гренки! М-м-м…

Когда я был маленьким, мама устраивала нам сюрпризы за столом. Например, мог быть обед из четырёх десертов. Мы сегодня начинаем с йогурта с фруктами, затем идёт фруктовый салат, фруктовый пирог с…

Я возвращаюсь к потрескивающим на сковородке гренкам.

— Твои гренки чёрные. Почему? — спрашивает Артур.

— Потому что они хорошо согрелись! — со смехом отвечаю я.

— Потому что они сгорели, — звучит мрачный голос за моей спиной.

У Кентена совершенно нет чувства юмора. В то время как чувство юмора необходимо, чтобы пережить мелкие бытовые неприятности — такие, например, как сгоревшие гренки.

— За стол!

У моих мальчиков не слишком голодный вид. Кентен болтает ложкой в пиале, Артур пускает в кока-коле пузыри через трубочку. Когда я был маленьким, мама часто играла с нами за столом: у неё начинали разговаривать ножи, тарелки. Мы проглатывали второе, не замечая этого. Я беру вилку Артура и говорю тонким голосом:

— О, что я вижу? Целый гренок для меня одной? Я утащу его у Артура…

— Это вилка говорит? — спрашивает Артур.

— Да. Она хочет украсть твой гренок.

— А гренок?

Я изображаю голос гренка:

— Он говорит: «Нет-нет, пусть меня съест Артур!»

— А вилка? — спрашивает заинтересованный Артур.

— Она говорит, что гренок прав и что она отломит кусочек гренка для тебя.

Я втыкаю вилку в гренок.

— Ай! — вопит Артур.

Я подскакиваю:

— Что случилось, малыш?

— Гренок говорит «ай». А вилка?

— Она говорит… Она ничего не говорит. Она спит.

— Надо её укрыть, — отвечает Артур, — салфеткой, а то простудится.

Я задаюсь вопросом, как моя мать делала так, чтобы мы ещё и ели во время игры.

— А теперь ты съешь свой гренок, Артур, а то он остынет!

— Нет. Я его тоже укрою салфеткой. Баю-бай, мой гренок. А что говорит гренок?

Я кричу:

— Слушай, не знаю я! А я тебе говорю: «Ешь, быстро!» А ты, Кентен, перестань дуть на свой чай…

— Ты забыл ситечко, — ворчит Кентен, — теперь там пенка.

— А что говорит пенка? — спрашивает Артур.

Я взрываюсь:

— Пенка говорит…

И вовремя останавливаюсь… Артур и так уже достаточно грубый.

— Ты знаешь, что говорит гренок, папа? — спрашивает меня Кентен. — Он говорит: «Лучше я проведу воскресенье в мусорном ведре».

Раунд второй. По количеству очков победители Артур и Кентен. Я бросаю вызов. И гренок. Я иду бриться. Кентен заглядывает в ванную:

— Когда мы пойдём?