Голливудские дети
Шрифт:
– Какая у тебя короткая память, – процедил Он ледяным тоном. – Настолько короткая, что ты начисто забыла обо мне, отправив меня за решетку.
На несколько секунд воцарилась тишина.
– Зейн? – ахнула она.
– Умница, – похвалил Он.
– О… О Боже!
Узнав его, она сделала отчаянную попытку выбраться из машины. Но блокировка работала исправно. Она была в западне.
Он привез ее в дом, находящийся в районе холмов Лорел-Каньона. Дом стоял на отшибе, заброшенный, никому и в голову не могло придти,
Когда они добрались до места, Он втолкнул ее внутрь и грубо швырнул на диван. Он уже приготовил кружку с холодным чаем, в который было подмешано сильнодействующее снотворное.
– Выпей это, – приказал Он.
– Ничего я пить не буду.
– Пей. Иначе горько пожалеешь.
Она смотрела на него глазами, полными ужаса, потом нехотя взяла кружку и проглотила ее содержимое.
Он наблюдал за тем, как она погружается в тяжелый сон. Потом схватил ее в охапку, отнес в погреб и оставил лежать в углу на подстилке. Полы ее назастегнутого плаща распахнулись, и обнаружилось, что одежды под ним практически нет.
Он пожирал взглядом ее грудь, едва прикрытую черным кружевным корсетом. Потом коснулся внутренней стороны ее бедер. Вожделение охватило его. Но это только обостряло его ощущения. У него еще будет время, чтобы удовлетворить все свои желания. Он принес наручники, которые купил в секс-шопе, и приковал ее запястья к массивной цепи, которая одним концом была вмонтирована в стену погреба. Потом связал ей щиколотки прочной веревкой.
Сначала Он подумывал о том, чтобы сунуть ей кляп в рот, но затем решил, что в этом нет необходимости. Все равно никто не услышит ее криков. А снотворное выведет ее из строя как минимум до завтрашнего утра.
Он запахнул на ней плащ, чтобы не отвлекаться, и оставил ее одну в сыром темном погребе.
Сейчас, когда Он начинал свою последнюю охоту – охоту за Джорданной, Он был неимоверно доволен собой. За годы, проведенные в тюрьме, Он успел обдумать план мщения и за такое короткое время успешно расправился уже с четырьмя женщинами.
Предательницы.
Суки.
А когда Он разделается с оставшимися двумя, то сможет вернуться в Нью-Йорк и отомстить всем остальным, кто попытается встать на его пути.
Желание задушить мать нахлынуло на него с такой силой, что Он едва сумел взять себя в руки. Она была женщиной. А каждому известно, что все женщины – лживые твари.
Он напряг память, и в его сознании возникли картины далекого прошлого. Его отец только что сел в тюрьму.
Теплый нью-йоркский вечер. Ему шестнадцать лет, и он влюблен в одну девчонку из его школы. Ей было семнадцать, и она не хотела иметь с ним ничего общего.
Он вернулся домой из школы и сразу направился в свою комнату делать уроки. В восемь часов в дверях комнаты появилась его мать, одетая в свое полупрозрачное розовое неглиже. Она слегка пошатывалась, пьяная, с пылающими
– Мне нужна твоя помощь, пупсик, – плаксиво пропищала она голосом капризной маленькой девочки, которую ей иногда нравилось изображать.
– Мам, мне уроки делать нужно.
– Пойдем со мной, пупсик. Мамочка так нуждается в тебе.
Неохотно Он последовал за ней в ее спальню, декорированную кружевными покрывалами и занавесками, заваленную журналами, мягкими игрушками и фирменными сумками, набитыми одеждой, которую она надевала один раз, а потом возвращала обратно в магазин.
Она нырнула в постель.
– Поди сюда, пупсик, – промурлыкала она. – Сядь рядышком и поговори с мамочкой.
Когда она называла его пупсиком, Он не мог устоять. Когда она требовала его внимания, Он не смел отказать. Она простерла к нему свои полные руки.
– У мамочки сегодня был тяжелый день, – вздохнула она. – Мамочке так плохо.
– Что случилось? – спросил Он, непроизвольно придвигаясь к ней.
– Я получила письмо от твоего отца. Он там пишет про меня такие ужасные вещи.
– Ну… – начал было Он, чтобы утешить ее.
Он не успел продолжить, потому что она обвила руками его шею и повалила на кровать рядом с собой, целуя в губы.
От нее исходил необычный аромат – смесь табака и духов. Ее язык был требовательным, он глубоко проникал в его рот. А потом ее рука оказалась у него между ног, лаская его плоть. Потом она расстегнула его брюки…
Он вздрогнул, его прошиб холодный пот. Он не хотел об этом вспоминать.
Это было нехорошо, то, что она вытворяла с ним той ночью. Это было неправильно. Но его вины в этом не было. Он позволил ей делать с ним все, что она хотела. А хотела она очень многого.
Он выключил фары, когда въехал на холм. Ему придется устроить засаду недалеко от особняка Сандерсонов, но не слишком близко, чтобы его ненароком не засекли охранники.
Джорданна подъезжала к особняку. Ошибки быть не могло. Ее белый «порше» был хорошо виден в лунном свете.
Еще одна богатая сука. Он ей покажет!
Не так-то просто было выяснить, где она обитает, но Он все же сделал это. И теперь она не уйдет от него. В нем начало нарастать возбуждение. Скоро она узнает его силу.
Он запустил двигатель. Подъехав к ней достаточно близко, Он нажал на акселератор. Двигатель взревел, машина рванулась с места и со всего разгона врезалась в «порше».
Джорданна Левитт скоро присоединится к Черил.
Вот тогда и на его улице будет праздник.
ГЛАВА 45
Сидя в своей студии перед телевизором, Мак смотрел передачу, в которой Роза Альварес излагала информацию, касающуюся «лос-анджелесского душителя». Слушая ее, можно было подумать, что, дай ей волю, она сама поймает преступника в два счета.