Голливудские жены
Шрифт:
Она только улыбнулась и занялась собственными планами. У нее родилась идея телевизионного сериала, и еще она хотела написать книгу о Голливуде тридцатых годов. Ниш полностью ее поддержал.
И еще он настоял, чтобы они поженились. Она бы с удовольствием оставила все как было, но он страшился потерять ее и не хотел рисковать. Она была единственной. Она вылечила его от алкоголизма вернула ему работоспособность и заставила по-иному взглянуть на жизнь.
Они поженились в Палм-Спрингс и с тех пор челночши между постоянным номером в беверлийском отеле «Уш-тир»и нью-йоркской квартирой.
Монтана написала
Нийл гордился ее достижениями и более чем поддержал ее следующее начинание, когда за шесть недель она написала колючий сценарий и назвала его «Люди с улицы». Прочитав сценарий, Нийл пришел в восторг. Как режиссер, он ощутил в нем потенциал волнующего, значительного фильма и сразу загорелся желанием самому его снять. Он снова был на коне. Два предыдущих его фильма имели кассовый успех, и несколько киностудий были готовы финансировать все, что он ни хотел бы снять. Но он намеревался сохранить полный контроль и, обсудив все с Монтаной, отнес сценарий в «Оливер Истерн продакшн». Оливер был дерьмо, но Нийл знал, что он согласится на их условия.
Теперь все было улажено, и контракты подписаны в это самое утро.
Прекрасные условия: полный художественный контроль. Иными словами, никто не будет менять что-либо в сценарии Монтаны или вторгаться в замыслы Нийла. До тех пор, пока они будут оставаться в рамках бюджета и не нарушат графика, любое постороннее вмешательство исключается. Оба были в восторге.
Финальный кадр. Абсолютный контроль. Волшебные слова, а теперь — обед, чтобы рассказать о своей победе друзьям.
Монтана угрюмо смотрела из окна машины — прошло три часа, и они возвращались домой. С ее точки зрения, вечер был пустой тратой времени. Друзья! Большое спасибо! Она прекрасно обойдется без них. Лишь бы у нее был Нийл, а уж он плевать на всех хотел — это чудесное качество в городе, где полно жополизок. Собственно говоря, это качество было в числе тех, которые с самого начала привлекли ее в нем.
— Сигарету? — Он вытряс сигарету из пачки, продолжая другой рукой вести серебряный «Мазератти» через Санта-Монику и Беверли к бульвару Сансет.
Она молча взяла сигарету и вновь вспомнила, как так называемые друзья Нийла встретили их новость. Все они сказали «Замечательно! Поздравляю!». А потом по очереди постарались корябнуть побольнее.
Биби Саттон, законодательница Беверли-Хиллз, элегантная французская жена крупнейшей кинозвезды страны Адама Саттона:
«Пусик, Нийл правда будет снимать фильм по вашему сценарию?»— Она почти не маскировала обидного удивления.
Чет Барнс, талантливый сценарист, что доказывалось двумя «Оскарами»в его активе:
«Писать для кино — это особое искусство, Монтана. Совсем не похожее на телевизионную халтуру». А идите вы на… мистер Барнс!
Джина Джермейн, секс-символ лет под тридцать, изнывающая от желания, чтобы к ней относились серьезно, и смахивающая на раздавшуюся вверх и вширь куклу Барби:
«А у вас есть белый негр, Монтана? Мне-то вы можете сказать! Я вас не выдам. Собственно,
И так далее, и все в том же духе. Одна шпилька за другой. Их просто грызла зависть, и ничего больше. Красивым женщинам отведены в жизни определенные роли, и им положено добросовестно их играть. Им дозволено быть кинозвездами, манекенщицами, домашними хозяйками, проститутками, но упаси их бог вторгаться на территорию, ревниво охраняемую Большими Мальчиками. Писать сценарии значительных фильмов для ведущих режиссеров — это неотъемлемое право Больших Мальчиков. И все они, каждый на свой мелочный лад, старались дать ей это понять.
— Иногда я просто ненавижу людей! — не выдержала она.
Нийл засмеялся:
— Не трать зря энергию, любовь моя.
— Они все так…
— ., исходили завистью.
— Ты тоже заметил?
— Еще бы! Карен Ланкастер все время просила меня признаться, что на самом деле чертов сценарий написал я.
— Избалованная стерва!
— А потом Чет счел нужным предупредить меня, что я погублю свою карьеру. И даже Адам Саттон пожелал узнать, почему я тебя тащу наверх таким образом.
— Бр-р! И это друзья.
Он снял руку с рулевого колеса и погладил ее по колену.
— Я же с самого начала сказал тебе, чтобы ты ни к кому из них не относилась серьезно. Голливуд своеобразный город со своеобразными правилами. А ты нарушаешь их все.
— Я? Нарушаю?
— Безусловно.
— Но как?
— Прикинем… Ты не делаешь покупки на Родео-драйв. Ты не даешь званые вечера, обслуживаемые лучшими фирмами. Ты не завтракаешь с девочками. Ты обходишься без горничной. Ты не делаешь из своих ногтей фетиш. Ты не сплетничаешь. Ты не тратишь мои деньги со скоростью, превышающей скорость звука.
Тыне…
Она подняла ладони, продолжая смеяться.
— Хватит и этого! Едем домой и ляжем спать.
— И ты не ждешь, пока тебя попросят.
Ее рука скользнула поперек рычага передач и легла на его пах.
— А ты ведь счастливчик!
«Мазератти» вильнул вбок.
— Кто спорит, любовь моя?
Монтана крепко спала, когда рано утром Нийл тихо выбрался из их кровати. Он обнаружил, что с возрастом ему требуется все меньше сна, а потому принял душ, несколько раз отжался без всякого усердия, потом вышел в патио и залюбовался видом. Когда смог рассеивался, открывались многомильные просторы — иногда до самого океана. Это была чуть ли не главная причина, почему они купили несколько месяцев назад именно этот дом. Многие люди всячески поносили Лос-Анджелес, но Нийл питал искреннюю любовь к этому городу. Он родился и вырос в Англии, но никакой ностальгии не испытывал, Америка была его домом вот уже двадцать лет.
Впервые Нийл Грей приехал в Голливуд в 1958 году. Он был молодым нахальным режиссером и не сомневался, что знает решительно все. Студия, которая заключила с ним контракт после его первого нашумевшего фильма, устроила ему королевскую жизнь: бунгало в отеле «Беверли-Хиллз», богатейший выбор красивых звездочек и открытый счет. Фильм, который он снял для них, кассово провалился.
Женщина предъявила ему иск, называя его отцом ее ребенка, он яростно защищался, отрицал все и с поджатым хвостом убрался в Англию.