Голливудский участок

Уэмбо Джозеф

Выйдя на тротуар перед входом, он услышал завывание сирен: со всех сторон к ночному клубу съезжались патрульные машины.

— Пойдем со мной! — крикнул Виктор Уэсли Драббу, только что выскочившему из машины, которую Нейт припарковал во втором ряду.

Уэсли последовал за детективом на стоянку клуба, где тот начал с фонариком заглядывать в каждый автомобиль, проезжающий через узкий, воронкообразный выезд. В большинстве машин сидели пары или одинокие мужчины. За рулем немногих сидели одинокие женщины, и фонарик Виктора внимательно

ощупывал лицо каждой из них.

Когда начал выезжать последний ряд машин, он было подумал, что ошибся, но потом увидел блондинку с пышной грудью за рулем старого «кадиллака». Виктор повернулся к Уэсли и посветил фонариком на водительские права Козмо, показав Уэсли имя. Потом перевел луч фонарика на «кадиллак» и сказал:

— Проверь, пожалуйста, регистрацию на этот номерной знак. И побыстрее!

Виктор повесил полицейский жетон на кармашек пиджака, подошел к дверце водителя и постучал фонариком по стеклу. В другой руке он держал пистолет — достаточно низко, чтобы женщина его не видела. Он улыбался.

Женщина опустила окно, улыбнулась в ответ и спросила:

— В чем дело, офицер?

— Назовите, пожалуйста, ваше имя.

— Айлия Роскова. Есть проблемы? — Она посмотрела, продвигается ли очередь автомобилей, но та не двигалась.

— Может быть, — ответил Виктор. — Это ваша машина?

— Нет, я взяла ее у подруги. Она живет рядом. Я такая глупая, что даже не помню ее фамилию.

— Могу я посмотреть на регистрацию?

— Можно мне заглянуть в «бардачок»?

— Ради Бога, — разрешил Виктор, светя фонариком на ее правую руку и одновременно в «бардачок».

— Нет, — наконец произнесла она. — Здесь нет никаких бумаг.

— Значит, эта машина принадлежит женщине?

— Да, — сказала Айлия, — но не той, которая сидит перед вами. — Ее улыбка стала шире, кокетливее.

Подбежали Нейт Голливуд и Уэсли, который прошептал:

— Козмо Бедросян. То же имя, что и на правах.

— Стало быть, вы знаете владельца машины? — спросил Виктор у Айлии.

— Да, — осторожно произнесла Айлия. — Ее зовут Надя.

— Вам известен человек по имени Козмо Бедросян?

— Нет, я такого не знаю, — ответила Айлия.

Виктор поднял пистолет к ее лицу и сказал по-русски:

— Выйдите из машины и держите руки там, где мы можем их видеть, мадам Роскова.

Когда Уэсли надевал на Айлию наручники, она заявила:

— Я немедленно позвоню своему адвокату. Я возмущена до глубины души!

Когда ее везли в Голливудский участок, Нейт спросил у напарника:

— Ну, Уэсли, что ты теперь думаешь об участке, в котором часто случаются мелкие преступления?

Глава 20

В три часа утра Айлия Роскова еще сидела в комнате детективов, в которой находилось больше народу, чем в дневные рабочие часы. Здесь были дознаватели из отдела правомочности применения силы, капитан

зоны, начальник отдела детективов — все вылезли из теплых постелей ради этой женщины. А в «ГУЛАГе» было больше сотрудников из Управления полиции Лос-Анджелеса, чем посетителей в «счастливый час».

Пока было известно лишь, что бриллианты, найденные на письменном столе под телом бармена-грузина, соответствуют описанию похищенных драгоценностей, которое составил Сэмми Танампай. Номер на пистолете «беретта», которым Козмо Бедросян убил Дмитрия и бармена, совпадал с номером пистолета, отобранного у охранника во время ограбления банкомата.

Виктору Черненко, человеку, который с самого начала выдвинул правильную версию, сказали, чтобы он приготовился вместе с капитаном выступить перед журналистами около полудня, когда хоть немного отоспится и придет в себя. Виктор не сомневался: баллистическая экспертиза покажет, что пуля, убившая Фарли Рамсдейла, была выпущена из той же самой «беретты», а Фарли Рамсдейл, по всей видимости, был причастен к ограблению и поссорился с Козмо Бедросяном.

В комнате детективов под присмотром Баджи сидела женщина, знавшая, что оба предположения Виктора верны, но она отказывалась говорить. Запястья Айлии были прикованы наручниками к стулу, она отвечала русским словом «нет» на все вопросы, включая вопрос о том, понимает ли она свои конституционные права. Все ждали, когда Виктор выкроит время допросить ее на ее родном языке.

Энди Маккрей вместе с другими офицерами, участвовавшими в перестрелке, допрашивали дознаватели из отдела правомочности применения силы. Всех допрашиваемых развели по разным кабинетам. Энди отпустили третьей, и, вернувшись в переполненную комнату детективов, она поставила на видеомагнитофон кассету, конфискованную вместе с другими вещественными доказательствами из кабинета Дмитрия.

Просмотрев видеозапись вместе с Брентом Хинклом, склонившимся над ее плечом, она с удовлетворением кивнула. Убийство студента запечатлелось во всех деталях. Личность убийцы не вызывала сомнений.

— Он признает себя виновным ради смягчения приговора, как только эту запись увидит его адвокат, — заявила Энди.

Упаковав видеокассету, она посмотрела на Айлию Роскову, сидящую на стуле и сердито посматривающую на свою многострадальную охранницу, Баджи Полк, которую дознаватели допрашивали в течение часа. Энди отвела Виктора в сторону и спросила:

— Вы получили от нее какие-нибудь сведения?

— Ничего, Андреа, — сказал Виктор. — Она вообще не разговаривает, только просит сигареты. И настаивает, чтобы ее отвели в туалет. Я как раз собирался попросить об этом офицера Полк.

Энди продолжала внимательно осматривать Айлию, особенно ее бедра, затянутые в тесную красную мини-юбку.

— Давайте я ее отведу, — предложила она. — Где ее сумочка?

— Там, на столе.

— У нее есть сигареты?