Голливудский зоопарк
Шрифт:
– Выглядишь отлично, приятель, – сказал ему Флосс. – Теперь ты настоящий человек семидесятых.
Чарли улыбнулся. Сидя на полу гостиной, он разглядывал слайды с изображением бабочек, проецируемые на стену. Одновременно он слушал новый альбом. Чарли протянул «косячок» своему соседу, светловолосому парню, который, сделав затяжку, передал сигарету девушке.
– Ты должен всерьез заняться медитацией, – сказал Флосс. – Лорел была в ужасном состоянии, пока я не приучил ее к этому.
Чарли кивнул.
– Да,
Он уже провел в их доме десять вечеров подряд, и Флосс постоянно уговаривал его медитировать. Ежедневно в одиннадцать часов Лорел, Флосс и все желающие раздевались с серьезными лицами, садились в центре комнаты на пол в позу «лотоса» и замирали в ней по меньшей мере на полчаса.
Чарли не понимал этого увлечения. Он не любил обнажаться на людях.
У Лорел была идеальная фигура. Все поражало своим изяществом и упругостью. Поджарый Флосс обладал развитой мускулатурой.
Секс в доме Лорел и Флосса был обыденным занятием. В распоряжении гостей находились две спальни; частенько какая-нибудь парочка отправлялась туда на часок.
Внимание Чарли привлекла юная англичанка, которую он видел здесь раньше лишь один раз. Никто не назвал бы девушку хорошенькой. Ее постоянно мрачное личико с настороженными глазами напоминало крысиную мордочку. Но в любой дискуссии она всегда демонстрировала развитый интеллект. Она отличалась худобой, у нее были маленькие торчащие груди с втянутыми внутрь сосками.
Когда она оделась, Чарли подошел к ней.
– Ты из Англии? – сказал он.
– По-моему, это очевидно, – отозвалась она, посмотрев на него своими настороженными глазами.
– Да, конечно. Лондонский говор с примесью северного акцента.
– Верно. Почему ты не медитируешь? И почему разглядывал мое тело? Я не очень-то красива.
– Ну… милая… ну… ты далеко не уродлива. Она внезапно рассмеялась. У нее были зубы маленькой девочки.
– Я хочу чего-нибудь сладкого. Здесь поблизости можно найти шоколадные пирожные?
– Поедем поищем.
– О'кей.
Они молча покинули дом. Она ничего не сказала по поводу его автомобиля. Вела себя так, будто всю жизнь ездила в «ламборджини-муире».
– Едем в супермаркет на Дохени, – приказала она. Они купили там шоколадные пирожные, пряники, орехи-пеканы, мороженое нескольких сортов и конфеты.
– Вот это пир! – воскликнула она.
– Бедняжка, – подумал Чарли, – она, возможно, недоедает. Скорее всего, влачит жалкое существование в одной из коммун на побережье.
– Отвезем это к Лорел и Флосс? – предложил он.
– Как хочешь.
– Я бы хотел потрахаться, – подумал Чарли. После Динди у него никого не было. Нет, к черту эти мысли, он хотел чего-то большего, чем короткий акт. Он нуждался в серьезных отношениях с девушкой, с которой можно поговорить.
На следующий
Пока он беседовал перед медитацией с Лорел, Филлипа сидела на полу, запихивая шоколадное пирожное в рот женоподобному юноше.
Подойдя к ней, Чарли спросил:
– Ты сегодня будешь медитировать? Она пожала плечами.
– Возможно, если мне нечего будет делать. А ты? Он торопливо покачал головой.
– Стесняешься своего тела? – небрежно спросила она.
– Только не это.
– Пусть все видят, – пропел женственный парень.
– Я мог бы отвезти тебя домой, – предложил Чарли.
– Кого, меня? – спросил юноша.
Филлипа втолкнула остатки пирожного ему в рот.
– Я обычно не возвращаюсь домой так рано, но если у тебя есть «травка», я бы поехала к тебе.
По дороге в отель она заговорила о последних студенческих волнениях.
– Печально, что этих ребят бьют по голове.
Затем Филлипа сообщила о рок-фестивале под открытым небом, который должен был состояться на следующей неделе в окрестностях Сан-Франциско.
– Лорел и Флосс поедут туда. Я, возможно, тоже.
В гостинице она скептически просмотрела его альбомы с пластинками.
– У тебя есть последние записи? Похоже, нет.
Наконец она выбрала альбом «Роллинг Стоунз», который ей нравился. Задрала немытые ноги на стол и стала курить «косячок», полученный от Чарли. Она делала сильные, глубокие затяжки, закрывала глаза, медленно выпускала из ноздрей тонкие струйки дыма.
Чарли сидел напротив девушки. Он очень хотел заслужить одобрение Филлипы. Она должна понять, что хоть ему и за тридцать, но он не относится к скучному поколению ее родителей. Он еще молод и полон задора.
Она молча слушала «Роллингов». Когда альбом закончился, она сказала:
– Если ты хочешь позаниматься сексом, скажи. Я сама не очень люблю это дело, но возражать не буду.
Его тотчас охватило волнение.
– Нет, нет, – сказал Чарли. – Не беспокойся, я вовсе не думал об этом.
– Наверно, ты не хочешь меня после всех этих полногрудых шлюх, с которыми ты общаешься. Лично для меня секс – чисто интеллектуальное занятие.
Он кивнул.
– Я с тобой согласен.
– Да? – удивилась она. – Правда?
– Да, ну, я бы не смог захотеть девушку – ну, лечь в постель, если мне не о чем с ней разговаривать. Секс исключительно ради секса – это…
Он замолчал, подыскивая слова. – Услышал бы меня сейчас Клей, – подумал Чарли.
– Это очень похвальное суждение. Большинство пожилых мужчин придерживаются иного мнения. Друзья моего отчима вечно пытаются лапать меня; я этого терпеть не могу.